«Магнолиевая революция»?

Месяц назад наши братья в Абхазии пережили очередной сложный период в своей новейшей истории. В результате народных волнений и прямого контакта власти и оппозиции путем диалога, действующий Президент РА Александр Анкваб, во избежание кровопролития и допущения ситуации до непоправимого, досрочно сложил свои полномочия. Ситуация в братской Апсны, действительно, была сложной. Мы, южные осетины, к сожалению, также в свое время прошли подобное. И тогда, и сейчас недруги наших народов потирали руки, жаждя расслоения общества и публикуя «в довесок», в том числе и в российской прессе, материалы, ориентированные на еще больший раскол. Поэтому сегодня мы предлагаем вам взгляд изнутри – материал нашего коллеги из солнечной Абхазии о ситуации, сложившейся в строящей свою государственность Республике.

Южноосетинские друзья обратились с просьбой написать для газеты «Республика» эксклюзивный текст о событиях в Абхазии в конце мая, которые привели к отставке главы государства Александра Анкваба и назначению досрочных президентских выборов.

Приступаю к своей статье под впечатлением от только что закончившегося телерепортажа о четвертьфинальном матче чемпионата мира по футболу среди сборных, не признанных ФИФА, в котором Абхазия играла с Южной Осетией. Конечно, немного обидно… Но не потому, что Абхазия проиграла нашим южноосетинским братьям. И не потому, что проиграла 0:2 по пенальти, а на протяжении игрового времени имела, по моим впечатлениям, преимущество. А потому, что проиграла именно в четвертьфинале, а не в финале. Победы же на спортивных аренах южных осетин мы воспринимаем, по сути, с такими же энтузиазмом и удовлетворением, как наши собственные.

И еще одна картинка из недавнего прошлого на тему абхазо-южноосетинских связей. Буквально за несколько дней до схода 27 мая в Сухуме состоялось VII пленарное заседание Межпарламентской ассамблеи государств-участников сообщества «За демократию и права народов», которое создали в 2006 году Абхазия, Приднестровье и Южная Осетия. Я присутствовал на том заседании в абхазском Парламенте и помню, с каким интересом его участники слушали выступления председателя Парламента Республики Южная Осетия Станислава Кочиева и его заместителя Юрия Дзиццойты, которые, хотя это было и вне повестки дня, рассказали, как в РЮО идет подготовка к парламентским выборам.

И вот во вторник 27-го мая в Абхазии «рвануло». Стало ли это неожиданностью для абхазского общества? И да, и нет. «Да», потому что оппозиция, объединившаяся в Координационный совет политических партий и общественных движений, уже давно, с конца 2012 года, вела методичный штурм «властных бастионов» и грозилась в случае отказа Президента Анкваба удовлетворить их требования проведением всенародного схода. (А корни нынешнего противостояния уходят еще глубже, в первую половину нулевых годов, когда оформился раскол абхазского общества на два противостоящих друг другу политических лагеря). Собственно, два таких схода – в феврале и марте 2013-го – уже были проведены на том же месте, на набережной перед зданием Абхазского драмтеатра, в 200-300 метрах от президентского дворца. Сегодня, задним числом, те прошлогодние сходы представляются многим некоей репетицией нынешнего. На сход 28.02.2013 так же, как и на нынешний, был вызван его участниками Президент Александр Анкваб. Он довольно стойко держался, отвечая на вопросы и критические выпады участников схода, недовольных, в частности, повышением энерготарифов с 1 января в два раза. Но порой эта критика зашкаливала и приобретала характер оскорблений... Ушел он со схода в сопровождении своих сторонников, пообещав внимательно рассмотреть требования его участников, в частности, об отставке премьер-министра.

Наверное, во многих краях удивит сам по себе факт прихода главы государства на оппозиционный сход; если не ошибаюсь, на киевском Майдане никому не приходило в голову потребовать прибытия туда Виктора Януковича. И причина тут не только в разнице в масштабах государств, но и в идущих из глубины времен традициях абхазского общества. Когда в 1978 году по крупным селам Абхазии прокатилась волна сходов, вызванных реакцией народа на партийные репрессии в адрес авторов т. н. абхазского письма в ЦК КПСС, первый секретарь обкома партии Валерий Хинтба приезжал на них и, что называется, держал ответ. Несмотря на то, что это были времена не нынешнего «разгула демократии», а советского чинопочитания и всевластия. Подобное поведение первых лиц где-нибудь в Воронежской или Смоленской областях мне трудно представить…

Весной 2013-го, спустя время после сходов, Анкваб ответил на требования оппозиции развернутым письменным отказом, но энерготарифы были повышены незначительно. Напряженная ситуация как-то рассосалась. Но вскоре над президентом снова стали сгущаться тучи. На этот раз «главным направлением удара» оппозиция избрала проблему незаконной паспортизации в трех восточных районах Абхазии – Гальском, Ткуарчальском и Очамчырском. Эта проблема касается грузинского (мегрельского) населения, которое проживает в Гальском районе в старых границах и в свое время практически поголовно получило гражданство и паспорта Грузии. Насколько я знаю из СМИ, в Южной Осетии грузинское население Ленингорского района имеет вид на жительство. То же самое предлагали и предлагают предоставить гальцам, которые предпочтут сохранить грузинское гражданство, те абхазские политические силы, которые до недавнего времени были в оппозиции, а также бывший секретарь Совбеза (до октября 2013 года) Станислав Лакоба. Однако когда в Абхазии во второй половине 2000-х началось получение паспортов РА, власти Республики пошли по другому пути: поскольку законодательство Республики не предусматривает двойного гражданства, за исключением гражданства РФ, решено было выдавать гальцам паспорта Абхазии на основе их письменного заявления об отказе от грузинского. Но в реальность этого отказа мало кто верил, да и сами гальцы, в общем-то, не скрывали, что это с их стороны «вынужденная хитрость». Некоторые из них в СМИ простодушно объясняли свою позицию так: а мы считали, что на территории Абхазии действуют абхазские паспорта, а в Грузии – грузинские.

Когда количество получивших таким образом абхазские паспорта достигло почти 27 тысяч, оппозиция забила тревогу и заговорила, что поскольку у нас не заключено никакого мирного договора с Грузией, это угроза национальной безопасности. Тема, конечно, весьма болезненная для всего абхазского общества. Еще летом 2009 года была попытка принять в Парламенте Абхазии законодательные поправки, которые обеспечивали облегченный режим принятия гальцами абхазского гражданства, но это вызвало громкий протестный взрыв. После нескольких дней митингов большая группа оппозиционеров ворвалась в Парламент и под ее силовым давлением тот был вынужден «отыграть назад». Одним из движущих мотивов оппозиционеров было опасение, что власть использует десятки тысяч «паспортизированных» гальцев в качестве своего гарантированного электората на предстоящих в декабре 2009-го президентских выборах.

Анкваб же после победы на выборах в августе 2011-го решил пойти другим путем, «тихой сапой»: выдача паспортов РА гальцам стала осуществляться на основании решений районных комиссий. Когда цифра выданных паспортов стала приближаться к тридцати тысячам, оппозиция при поддержке секретаря Совета безопасности Станислава Лакоба подняла большой шум. Я далек от мысли, как некоторые наши люди «со смещенным центром тяжести в голове» (такие, впрочем, есть везде), подозревать, что Александр Золотинскович собирался с помощью гальской «пятой колонны» «сдать» Абхазию в состав Грузии. Уже хотя бы потому, что он достаточно рационально мыслящий человек, чтобы входить в историю Абхазии с клеймом предателя. Но он, как и его предшественник Сергей Багапш, напрасно не пошел сразу на вариант, который предлагали оппозиционеры, – введение вида на жительство, что устраивает подавляющее большинство гальцев. А еще напрасно поссорился и полгода не общался со Станиславом Лакоба, а затем, в октябре прошлого года, снял его с работы без всякой мотивировки.

Он еще явно недооценил напор оппозиции. В принципе Анкваб правильно рассуждал, что действуя в конституционном поле, оппозиционеры никак не могут его «свалить», ведь оппозиционных депутатов в Парламенте было менее трети, так что из идеи импичмента ничего не получилось бы. И почему он, собственно, должен был сдавать своих, освободив от должностей по требованию оппозиции глав администраций трех восточных районов Абхазии – Гальского, Ткуарчальского и Очамчырского, а также генпрокурора? Но у оппозиции были свои «домашние заготовки».

По сути, А. Анкваб оказался в ловушке: пойди он на существенные уступки оппозиции, к ней перешли бы многие властные рычаги (в апреле с.г. Координационный совет не только вернулся к требованию отставки премьер-министра, но и с условием, что новый будет назначен по рекомендации КС и сам будет формировать Кабинет министров), а отказываясь – провоцировал требование отставки уже его самого. В общем, куда ни кинь – везде клин.

Очередная ловушка ждала его во время народного схода 27 мая на площадке перед зданием Абхаздрамтеатра. Когда делегаты от собравшихся обратились к А. Анквабу с предложением прийти на сход, его ближайшее окружение стало настаивать, чтобы он не делал этого. Ведь легко было предположить, что он подвергнется там еще большему натиску и оскорблениям, чем в феврале 2013-го. Учитывая и больший градус страстей, и то, что народу собралось в разы больше. (Организаторы, по имеющейся у меня информации, планировали собрать 8.200 человек; пришло, по средним оценкам, не менее пяти тысяч, а когда они смешались с 1-1,5 тысячами защитников президентского дворца плюс еще подошедшие горожане, на площадке перед комплексом правительственных зданий оказалось стоящими 7-8 тысяч). Позднее премьер-министр Леонид Лакербая заявил на пресс-конференции, что тогда поступила информация: на Президента на сходе готовится покушение. Но его неприход спровоцировал перемещение участников схода к президентскому дворцу и его «осаду». По некоторым данным можно сделать заключение, что то же планировалось и в феврале 2013-го, но тогда приход Президента на сход и обещание рассмотреть требования его участников все же разрядили обстановку.

Вот как дальнейшие события описывал сам А. Анкваб (из его телеинтервью, текст которого был размещен на сайте Арсныпресс 28.05.2014, 02:47): «После так называемой сложной фазы по ходу митинга к нам в администрацию пришли практически руководители Координационного совета Рауль Хаджимба, Ахра Бжания и другие. Мы вели переговоры о том, как нормализовать обстановку. Обсуждали разные вопросы. Были и категорические требования о том, что мне надо уйти в отставку. Потом вернулись к вопросам о том, что, возможно, надо уйти в отставку всему Кабинету министров, надо освободить от должности Генпрокурора и руководителей двух районов – а именно Ткуарчальского и Гальского районов. Это обсуждение прерывалось несколько раз по их просьбе, по нашей просьбе, и в ходе последнего обсуждения случилось так, что на нашу просьбу дать еще нам возможность обсудить какие-то тонкости за закрытыми дверями, представители оппозиции резко развернулись, ушли вниз к своим сторонникам, которые находились у здания администрации. Потом начался фактический захват здания. Служба безопасности, другие службы, которые были внутри, и гражданские лица, они все сделали для того, чтобы эта цель не была достигнута. Потом попытки силового захвата власти вновь продолжались. Опять им оказывали сопротивление. Я никуда не уехал. Я нахожусь в Абхазии. С членами Совета безопасности мы обсуждаем разные варианты развития событий. Целью моей и целью действий моих коллег было одно – не допустить развития событий по тому сценарию, который был бы непоправим для нашей страны. Большая группа людей, в том числе и вооруженные люди, пришли на Абхазское телевидение и фактически его захватили. Конечно же, охрана могла предпринять адекватные меры, но к чему бы это привело, все прекрасно понимают. Что не было сделано. Это означает, что мы еще имеем шанс вернуть ситуацию в правовое русло. Юридически, это, конечно, попытка силового захвата власти вооруженным путем».

На самом деле А. Анкваб находился в то время на территории российской военной базы в Бамборе под Гудаутой, и то, что об этом первые дни умалчивалось, способствовало ухудшению его имиджа в обществе. Представители КС несколько иначе описывали происходившее в президентском дворце (или здании администрации Президента, как официально оно называется). По словам одного, около тридцати человек со схода прорвались в здание через разбитые окна и двери, когда шли переговоры. Другой, и накануне схода заявлявший, что КС категорически против силового захвата власти, в частном разговоре сетовал на то, что эти неуправляемые молодые люди ворвались в здание в тот момент, когда с Президентом уже почти была достигнута договоренность. Третий в эфире Абхазского телевидения настаивал на том, что Президент и вовсе сперва покинул здание (через внутренний двор и другое здание), а потом уже в него проникли «штурмующие»…

Что касается вооруженного захвата Абхазского телевидения (кто-то из представителей КС, впрочем, уверял, что у людей, которые пришли туда, «даже рогаток нет»), то это, собственно, было скопировано с того, что предприняли осенью 2004 года, в разгар избирательного противостояния, сторонники команды Багапша-Анкваба. Так же, как штурм здания администрации Президента в мае 2014-го был в значительной мере повторением штурма его же, который предприняли в ноябре 2004-го тогдашние оппозиционеры. В общем, Александру Анквабу впору дарить Раулю Хаджимба собственный портрет с надписью, которую почти двести лет назад сделал Жуковский на своем портрете, подаренном Пушкину: «Победителю-ученику от побежденного учителя».

Правда, «взятие под контроль» телевидения и введение там временной цензуры в эпоху соцсетей и развитой мобильной телефонной связи было уже не столь эффективным, как десятилетие назад, а кроме того вызвало протесты в обществе, прежде всего, журналистского корпуса, и отнюдь не только со стороны приверженцев Анкваба.

Точно так же отнюдь не только сторонники бывшего Президента переживали после событий 27 мая, что мы уронили имидж своего государства. Но после того, как вечером 1 июня после долгих и упорных переговоров Александр Анкваб сделал-таки заявление об отставке, доброжелательно настроенные к Абхазии российские авторы и ораторы стали чуть ли не расхваливать нас: вот посмотрите, как абхазы цивилизованно, бескровно вышли из политического кризиса… И многие у нас, конечно, с удовольствием подхватили эту мысль.

Тем более, что в результате добровольной отставки экс-президента, возможность которой предусмотрена Конституцией, ситуация, в общем-то, вернулась в правовое русло. В то время как, скажем, Янукович на Украине в отставку не подавал. Но было бы по меньшей мере лукавством делать вид, что все развивалось в конституционном поле, что отставка Анкваба не была по меньшей мере «добровольно-принудительной». Характерно, что когда кто-то из российских журналистов вечером 1 июня не без ехидства спросил Рауля Хаджимба: «Не будет ли теперь в Абхазии введен новый праздник в мае – день революции?», тот, помрачнев, сказал, что это была тяжелая страница в истории народа и вовсе не повод для праздников.

Мне помнится, с какой гордостью в Грузии много лет говорили о своей «розовой революции» 2003 года. В Абхазии же сегодня слово «революция» совершенно невостребовано, даже табуировано. Лишь раз от одного из российских журналистов я слышал рассуждения о том, как бы назвать эту революцию: «Может, магнолиевой? Сейчас как раз цветет магнолия, а еще это слово начинается как и название месяца «май».

В то же время не только политические соратники А. Анкваба, но и многие представители НПО, интеллигенции как в период двоевластия 27 мая – 1 июня, так и в период наступившего после этого междувластия вплоть до инаугурации нового Президента, выборы которого назначены на 24 августа, называют произошедшее 27 мая государственным переворотом. На заседании Общественной палаты РА ее члены Арда Инал-ипа, Мери Тхагушева, Асида Шакрыл, Зураб Ачба и другие настойчиво требовали от спикера, чтобы Парламент дал правовую и политическую оценку случившегося. Всем им спикер, а также и. о. президента Валерий Бганба ответил так: «Я думаю, что если мы сейчас начнем давать политические оценки, мы опять разделим наше общество, опять вызовем бурю. При всех трудностях Абхазия мирно и достойно вышла из этой ситуации. Действительно, тогда создалась такая ситуация, когда надо было на что-то решаться, иначе могла пролиться кровь. И Парламент, и президент смогли сделать главное: у нас не пролилась кровь. Да, я с вами согласен, есть нарушения, и они немалые, но мы до этого тоже отмечали нарушения исполнительной власти. Понятно, что идеального государства, наверное, на свете нет. Нам надо, я считаю, выходить из ситуации, сделать все, чтобы консолидировать общество».

Итак, революцию мы худо-бедно пережили. Теперь бы пережить президентские выборы, вторые досрочные, спустя ровно три года после первых, в 2011-м, и спокойно выбрать достойного лидера.

Виталий Шария,

редактор газеты «Эхо Абхазии» специально для газеты «Республика»

Источник - Газета Республика.