Южная Осетия: новый президент или новый курс?
11 апреля 2017 Новости [версия для печати] [читать комментарии] [размер шрифта: a- | А+] [8135 просмотров]
Вскоре после этого глава республики, покидающий свой пост признал итоги голосования: «Это - выбор народа, мы должны разумно подходить к выбору народа». Пришли политические сигналы и из Москвы. Они были недвусмысленны. По словам помощника президента РФ Владислава Суркова, победа Анатолия Бибилова «была прогнозируемой». С «убедительной победой» лидера «Единой Осетии» поздравил и Владимир Путин. Однако, как говорил в свое время классик, «восторженных похвал пройдет минутный шум». Уже в скором времени Анатолию Бибилову придется решать широкий комплекс сложных вопросов. И тех, что он унаследовал от предшественников, и тех, что неизбежно возникнут перед ним, ибо бесконфликтного будущего у политиков не бывает. Что нового принесли с собой завершившиеся выборы? Насколько неожиданным был успех Анатолия Бибилова, обыгравшего команду действующего президента с прилагающимся к ней административным ресурсом и поддержкой Москвы? И какие политические развилки для Южной Осетии мы можем обозначить уже сегодня?
Пожалуй, самым главным итогом выборов-2017 стало подведение черты под событиями 2011-2012 гг. Предыдущая президентская кампания, спровоцировавшая острейший внутриполитический кризис и выявившая явные проблемы российского менеджмента в Южной Осетии, на годы вперед сформировала страхи и фобии по поводу возможной дестабилизации и повторения гражданского противостояния. В апреле 2017 года появился другой сценарий смены власти. За постсоветский период республика уже пережила переход президентского кресла от одного человека к другому. В 2001 году первого главу Южной Осетии Людвига Чибирова в результате выборов сменил Эдуард Кокойты. Однако «разморозка» конфликта 2004-2008 гг. привела к внутриполитической мобилизации перед угрозой со стороны Тбилиси. И имеющиеся демократические традиции быстро деградировали. Свидетельством чему стали события 2011-2012 гг. Но по мере того, как угроза эскалации этнополитического противостояния ушла на второй план, стало происходить усложнение внутриполитической повестки дня. И 2017 год не стал здесь каким-то сюрпризом. Парламентская кампания 2014 года уже прошла в обстановке конкурентности и без стремления московских кураторов «складывать яйца в одну корзину». К этим выборам мы еще вернемся, пока же зафиксируем: Анатолий Бибилов стал их главным бенефициаром. Он получил не просто опыт успешной кампании, но и институционализировал свое присутствие в республиканском истеблишменте, став спикером высшего представительного органа власти.
Гипотетически власти могли повторить опыт 2011 года. Напомню, что тогда победа Аллы Джиоевой была оспорена в судебном порядке и результаты выборов были отменены, а инаугурация победительницы сорвана. Но это гарантировано означало бы воспроизводство того же самого сценария. Неслучайно сторонники Анатолия Бибилова находились, что называется, в «боевой готовности». И в канун первого «включения Центризбиркома» Южной Осетии предвыборный штаб кандидата-будущего победителя заявлял: «Сегодня мы все понимаем, что власть проиграла эти выборы… Дорогие сограждане, стало ясно, что нынешнему руководству наплевать на мнение народа, так давайте защитим народное волеизъявление и будем ждать оглашения результатов выборов на Театральной площади». Таким образом, еще до объявления итогов сторонники Бибилова дали понять: в случае повторения событий 2011 года они готовы к жестким действиям.
Но в апреле нынешнего года ни власти Южной Осетии, ни Москва не рассматривали всерьез такого сценария. И причин для этого немало. Сегодня многие авторы спешат бросить свои «три копейки» в общую копилку критики уходящего президента Леонида Тибилова. И свои обещания пятилетней давности он не выполнил, и кампанию организовал пассивную. Думается, наступит время для более объективной и менее эмоциональной оценки тибиловского президентства. И строительство дорог внутри республики, и газификация сел, которая не осуществлялась и в советские времена, будут записаны ему в актив. Как и отказ от лобового столкновения с экс-президентом Эдуардом Кокойты и его сторонниками, которые сыграли немалую роль в прошедшей кампании. Казалось бы, Тибилов мог «оживить» и дать ход некоторым скандальным делам, и совершенно на законных основаниях повести жесткую линию против кандидата, не получившего регистрации (вполне обоснованно и в соответствии с нормативной базой республики). Но третий югоосетинский президент отказался от этого. И не только потому, что проявлял слабость (опытный политик, имевший опыт работы в Смешанной контрольной комиссии не давал особых поводов для подозрений в мягкотелости). Тибилов пришел к власти во втором туре дополнительных выборов 2012 года. Он прекрасно понимал цену возможного раскола и вольно или невольно не желал его. Здесь следует искать корни его согласия признать выбор народа и не противодействовать ему. Это - важный прецедент для будущей югоосетинской политики.
Тем не менее, в 2017 году фактор Кокойты сыграл с командой Леонида Тибилова злую шутку. Он, если так можно сказать, сформировал у нее ошибочную оптику. Сторонники третьего югоосетинского президента посчитали, что негативная память о кризисе 2011-2012 гг. сыграет против экс-президента, который под занавес президентской гонки призвал своих сторонников голосовать за Анатолия Бибилова. Команда Тибилова также полагала, что связка Кокойты с Бибиловым будет работать против спикера парламента, поскольку накрепко свяжет последнего со скандальными историями предыдущего президентства. Однако расчет в итоге оказался неверным. Кандидат Бибилов сделал акценты на не прошлом, а на критике просчетов действующей власти. Его кампания была наступательной и энергичной, тогда как его главный оппонент посчитал, что его успехи в восстановительном процессе сами за себя говорят. Оказалось, говорят не всем, а уровень достижений не совпадает с уровнем общественных ожиданий.
Думается, и Москва, имея за спиной многочисленные ошибки в Абхазии и в Южной Осетии, в 2017 году отказалась от выборов в формате «черно-белой оценки». На различных сайтах и в публикациях, конечно, появлялись спекуляции по поводу «оранжевых революций». Ничего кроме усмешки не вызывали рассуждения про «оранжиста» Бибилова, человека, героически защищавшего Цхинвали в ходе «пятидневной войны» 2008 года. Однако эти пиаровские поделки останутся на совести тех, кто их писал. Это та же когорта псевдоэкспертов, кто предрекал «оранжевые» сценарии в Абхазии и рассматривал тамошнее гражданское общество, как латентных сторонников Тбилиси и стоящего за Грузией Запада. Но подчеркнем особо: «контрреволюционный зуд» в действиях администрации президента РФ в 2017 году не присутствовал. Да, Владимир Путин встречался с Тибиловым, но и Валентина Матвиенко обсуждала межпарламентские связи и перспективы сотрудничества РФ и Южной Осетии с Бибиловым. Общий пророссийский вектор кандидатов был понятен с первого дня гонки. Можно сказать, конечно, что это было понятно и в 2011 году любому, кто беспристрастно следил за ходом тех выборов. Но на ошибках учатся. И лучше поздно, чем никогда. Быстрая позитивная реакция Кремля на успех Анатолия Бибилова показала: смена власти в Южной Осетии перестала быть сакральным делом, она становится нормой. И для маленькой республики, отстоявшей свое право на самоопределение это важно и ценно не менее чем стабильность.
Но приход к власти нового президента - это лишь завершение одной истории и начало совсем другой. У Бибилова есть немало соблазнов. С одной стороны, его легитимность в отличие от предшественника сомнений не вызывает. Это уверенная победа в первом же туре, а не успех на повторных выборах во втором туре. Однако здравое зерно есть в рассуждениях политолога и журналиста Мурата Гукемухова о том, что «перспектива победы Бибилова в республике пугает многих, и не только его врагов. Есть мнения, что в условиях, когда еще не выработаны обязательные для всех правила игры, когда не развиты институты демократии, – плохо, когда в одних руках сосредотачивается вся полнота государственной власти. В случае победы Анатолий Бибилов получает полный контроль над всеми ветвями власти». Сегодня в парламенте Южной Осетии его партия контролирует 20 из 34 мест. После же объединения усилия «Единой Осетии» и «народников» есть возможность обеспечить в высшем представительном органе власти конституционное большинство. Возникает непраздный вопрос, как воспользуется этим ресурсом новый глава. Притом, что 41 % голосов в кампании 2017 года досталось не ему. Выберет ли он путь медиации или, наоборот, приведения к «общему знаменателю»? Вторая проблема - формирование президентской команды. Как Бибилов будет относиться к своему союзнику Эдуарду Кокойты? Москва далеко не в восторге от возвращения экс-президента во власть в том или ином качестве. Но дело не только в Москве, но и в югоосетинском обществе. Как минимум, появления людей Кокойты на различных постах будет воспринято неоднозначно.
И последнее (по порядку, но не по важности). Анатолий Бибилов известен, как последовательный сторонник объединения республики с РФ. Его партия, созданная в 2012 году, с первых дней обозначила этот лозунг в качестве приоритета. И во время кампании 2014 года Бибилов получил парламентское большинство, активно развивая идею «единства». В отличие от более осторожного Тибилова он выступал за референдум не о косвенном признании конституционного права на вхождение Южной Осетии в состав России, а о прямом вступлении маленькой республики в состав РФ. Многим памятны программа Бибилова «Пять шагов к России». И успех этого политика уже спровоцировал серию заявлений с грузинской стороны о трансформации «российской оккупации в аннексию территории». Понятное дело, такие заявления ожидаемы, это часть политического ритуала в Тбилиси, какая бы нормализация российско-грузинских отношений ни происходила. Но сам факт такого позиционирования Бибилова крайне важен. Будет ли он форсировать реализацию своих электоральных планов на практике?
Думается, спешить с однозначным ответом на этот вопрос не стоит. По справедливому замечанию главного редактора портала «Ossetia.ru» Елизаветы Валиевой, «шансы на вхождение Южной Осетии в состав РФ не изменились, потому что это не внутриосетинский вопрос. Вхождение зависит от внешних факторов, в первую очередь от готовности России принять Южную Осетию в свой состав, а политиками этот тезис используется только для борьбы за симпатии избирателей». Во многом референдум о переименовании (точнее сказать, доименовании) республики в Государство Алания стал компенсаторным фактором за отсутствие постановки вопроса в условной бибиловской редакции. Это не означает, что Москва поставила в этой истории точку. Но в нынешних обстоятельствах она не спешит форсировать события и мультиплицировать «крымский кейс» на Кавказе. Многое будет зависеть и от фоновых факторов (отношения с США и ЕС по Сирии и Украине), а также от региональной динамике (возможное вступление Грузии в НАТО или расширение кооперации Тбилиси с Альянсом до пределов, которые могут показаться российским властям опасными). Пока же карта «единства» не разыгрывается. Что, конечно, не мешает ее использовать во внутриполитическом контексте Южной Осетии, хотя и здесь далеко не все однозначно. Нет основательной социологии, которая позволила бы верифицировать общественные умонастроения. Не так хорошо понимается в Москве и ценность политической конкуренции, которая имеется в республике, но в явном дефиците в большой России. Не всегда просчитываются и имеющиеся страхи относительно соседства с Северным Кавказом и фактора возможной миграции (в Южной Осетии рефлексируют не по поводу сирийских или иракских беженцев, а возможных перемещений населения из Дагестана, Ингушетии и Чечни).
Таким образом, в Южной Осетии появился новый лидер. Но станет ли его победа началом нового курса, покажет время. Пока же Анатолий Бибилов демонстрирует готовность к работе и стремление избегать эйфории.
Сергей Маркедонов - доцент кафедры зарубежного регионоведения и внешней политики Российского государственного гуманитарного университета
http://politcom.ru/22296.html
Пожалуй, самым главным итогом выборов-2017 стало подведение черты под событиями 2011-2012 гг. Предыдущая президентская кампания, спровоцировавшая острейший внутриполитический кризис и выявившая явные проблемы российского менеджмента в Южной Осетии, на годы вперед сформировала страхи и фобии по поводу возможной дестабилизации и повторения гражданского противостояния. В апреле 2017 года появился другой сценарий смены власти. За постсоветский период республика уже пережила переход президентского кресла от одного человека к другому. В 2001 году первого главу Южной Осетии Людвига Чибирова в результате выборов сменил Эдуард Кокойты. Однако «разморозка» конфликта 2004-2008 гг. привела к внутриполитической мобилизации перед угрозой со стороны Тбилиси. И имеющиеся демократические традиции быстро деградировали. Свидетельством чему стали события 2011-2012 гг. Но по мере того, как угроза эскалации этнополитического противостояния ушла на второй план, стало происходить усложнение внутриполитической повестки дня. И 2017 год не стал здесь каким-то сюрпризом. Парламентская кампания 2014 года уже прошла в обстановке конкурентности и без стремления московских кураторов «складывать яйца в одну корзину». К этим выборам мы еще вернемся, пока же зафиксируем: Анатолий Бибилов стал их главным бенефициаром. Он получил не просто опыт успешной кампании, но и институционализировал свое присутствие в республиканском истеблишменте, став спикером высшего представительного органа власти.
Гипотетически власти могли повторить опыт 2011 года. Напомню, что тогда победа Аллы Джиоевой была оспорена в судебном порядке и результаты выборов были отменены, а инаугурация победительницы сорвана. Но это гарантировано означало бы воспроизводство того же самого сценария. Неслучайно сторонники Анатолия Бибилова находились, что называется, в «боевой готовности». И в канун первого «включения Центризбиркома» Южной Осетии предвыборный штаб кандидата-будущего победителя заявлял: «Сегодня мы все понимаем, что власть проиграла эти выборы… Дорогие сограждане, стало ясно, что нынешнему руководству наплевать на мнение народа, так давайте защитим народное волеизъявление и будем ждать оглашения результатов выборов на Театральной площади». Таким образом, еще до объявления итогов сторонники Бибилова дали понять: в случае повторения событий 2011 года они готовы к жестким действиям.
Но в апреле нынешнего года ни власти Южной Осетии, ни Москва не рассматривали всерьез такого сценария. И причин для этого немало. Сегодня многие авторы спешат бросить свои «три копейки» в общую копилку критики уходящего президента Леонида Тибилова. И свои обещания пятилетней давности он не выполнил, и кампанию организовал пассивную. Думается, наступит время для более объективной и менее эмоциональной оценки тибиловского президентства. И строительство дорог внутри республики, и газификация сел, которая не осуществлялась и в советские времена, будут записаны ему в актив. Как и отказ от лобового столкновения с экс-президентом Эдуардом Кокойты и его сторонниками, которые сыграли немалую роль в прошедшей кампании. Казалось бы, Тибилов мог «оживить» и дать ход некоторым скандальным делам, и совершенно на законных основаниях повести жесткую линию против кандидата, не получившего регистрации (вполне обоснованно и в соответствии с нормативной базой республики). Но третий югоосетинский президент отказался от этого. И не только потому, что проявлял слабость (опытный политик, имевший опыт работы в Смешанной контрольной комиссии не давал особых поводов для подозрений в мягкотелости). Тибилов пришел к власти во втором туре дополнительных выборов 2012 года. Он прекрасно понимал цену возможного раскола и вольно или невольно не желал его. Здесь следует искать корни его согласия признать выбор народа и не противодействовать ему. Это - важный прецедент для будущей югоосетинской политики.
Тем не менее, в 2017 году фактор Кокойты сыграл с командой Леонида Тибилова злую шутку. Он, если так можно сказать, сформировал у нее ошибочную оптику. Сторонники третьего югоосетинского президента посчитали, что негативная память о кризисе 2011-2012 гг. сыграет против экс-президента, который под занавес президентской гонки призвал своих сторонников голосовать за Анатолия Бибилова. Команда Тибилова также полагала, что связка Кокойты с Бибиловым будет работать против спикера парламента, поскольку накрепко свяжет последнего со скандальными историями предыдущего президентства. Однако расчет в итоге оказался неверным. Кандидат Бибилов сделал акценты на не прошлом, а на критике просчетов действующей власти. Его кампания была наступательной и энергичной, тогда как его главный оппонент посчитал, что его успехи в восстановительном процессе сами за себя говорят. Оказалось, говорят не всем, а уровень достижений не совпадает с уровнем общественных ожиданий.
Думается, и Москва, имея за спиной многочисленные ошибки в Абхазии и в Южной Осетии, в 2017 году отказалась от выборов в формате «черно-белой оценки». На различных сайтах и в публикациях, конечно, появлялись спекуляции по поводу «оранжевых революций». Ничего кроме усмешки не вызывали рассуждения про «оранжиста» Бибилова, человека, героически защищавшего Цхинвали в ходе «пятидневной войны» 2008 года. Однако эти пиаровские поделки останутся на совести тех, кто их писал. Это та же когорта псевдоэкспертов, кто предрекал «оранжевые» сценарии в Абхазии и рассматривал тамошнее гражданское общество, как латентных сторонников Тбилиси и стоящего за Грузией Запада. Но подчеркнем особо: «контрреволюционный зуд» в действиях администрации президента РФ в 2017 году не присутствовал. Да, Владимир Путин встречался с Тибиловым, но и Валентина Матвиенко обсуждала межпарламентские связи и перспективы сотрудничества РФ и Южной Осетии с Бибиловым. Общий пророссийский вектор кандидатов был понятен с первого дня гонки. Можно сказать, конечно, что это было понятно и в 2011 году любому, кто беспристрастно следил за ходом тех выборов. Но на ошибках учатся. И лучше поздно, чем никогда. Быстрая позитивная реакция Кремля на успех Анатолия Бибилова показала: смена власти в Южной Осетии перестала быть сакральным делом, она становится нормой. И для маленькой республики, отстоявшей свое право на самоопределение это важно и ценно не менее чем стабильность.
Но приход к власти нового президента - это лишь завершение одной истории и начало совсем другой. У Бибилова есть немало соблазнов. С одной стороны, его легитимность в отличие от предшественника сомнений не вызывает. Это уверенная победа в первом же туре, а не успех на повторных выборах во втором туре. Однако здравое зерно есть в рассуждениях политолога и журналиста Мурата Гукемухова о том, что «перспектива победы Бибилова в республике пугает многих, и не только его врагов. Есть мнения, что в условиях, когда еще не выработаны обязательные для всех правила игры, когда не развиты институты демократии, – плохо, когда в одних руках сосредотачивается вся полнота государственной власти. В случае победы Анатолий Бибилов получает полный контроль над всеми ветвями власти». Сегодня в парламенте Южной Осетии его партия контролирует 20 из 34 мест. После же объединения усилия «Единой Осетии» и «народников» есть возможность обеспечить в высшем представительном органе власти конституционное большинство. Возникает непраздный вопрос, как воспользуется этим ресурсом новый глава. Притом, что 41 % голосов в кампании 2017 года досталось не ему. Выберет ли он путь медиации или, наоборот, приведения к «общему знаменателю»? Вторая проблема - формирование президентской команды. Как Бибилов будет относиться к своему союзнику Эдуарду Кокойты? Москва далеко не в восторге от возвращения экс-президента во власть в том или ином качестве. Но дело не только в Москве, но и в югоосетинском обществе. Как минимум, появления людей Кокойты на различных постах будет воспринято неоднозначно.
И последнее (по порядку, но не по важности). Анатолий Бибилов известен, как последовательный сторонник объединения республики с РФ. Его партия, созданная в 2012 году, с первых дней обозначила этот лозунг в качестве приоритета. И во время кампании 2014 года Бибилов получил парламентское большинство, активно развивая идею «единства». В отличие от более осторожного Тибилова он выступал за референдум не о косвенном признании конституционного права на вхождение Южной Осетии в состав России, а о прямом вступлении маленькой республики в состав РФ. Многим памятны программа Бибилова «Пять шагов к России». И успех этого политика уже спровоцировал серию заявлений с грузинской стороны о трансформации «российской оккупации в аннексию территории». Понятное дело, такие заявления ожидаемы, это часть политического ритуала в Тбилиси, какая бы нормализация российско-грузинских отношений ни происходила. Но сам факт такого позиционирования Бибилова крайне важен. Будет ли он форсировать реализацию своих электоральных планов на практике?
Думается, спешить с однозначным ответом на этот вопрос не стоит. По справедливому замечанию главного редактора портала «Ossetia.ru» Елизаветы Валиевой, «шансы на вхождение Южной Осетии в состав РФ не изменились, потому что это не внутриосетинский вопрос. Вхождение зависит от внешних факторов, в первую очередь от готовности России принять Южную Осетию в свой состав, а политиками этот тезис используется только для борьбы за симпатии избирателей». Во многом референдум о переименовании (точнее сказать, доименовании) республики в Государство Алания стал компенсаторным фактором за отсутствие постановки вопроса в условной бибиловской редакции. Это не означает, что Москва поставила в этой истории точку. Но в нынешних обстоятельствах она не спешит форсировать события и мультиплицировать «крымский кейс» на Кавказе. Многое будет зависеть и от фоновых факторов (отношения с США и ЕС по Сирии и Украине), а также от региональной динамике (возможное вступление Грузии в НАТО или расширение кооперации Тбилиси с Альянсом до пределов, которые могут показаться российским властям опасными). Пока же карта «единства» не разыгрывается. Что, конечно, не мешает ее использовать во внутриполитическом контексте Южной Осетии, хотя и здесь далеко не все однозначно. Нет основательной социологии, которая позволила бы верифицировать общественные умонастроения. Не так хорошо понимается в Москве и ценность политической конкуренции, которая имеется в республике, но в явном дефиците в большой России. Не всегда просчитываются и имеющиеся страхи относительно соседства с Северным Кавказом и фактора возможной миграции (в Южной Осетии рефлексируют не по поводу сирийских или иракских беженцев, а возможных перемещений населения из Дагестана, Ингушетии и Чечни).
Таким образом, в Южной Осетии появился новый лидер. Но станет ли его победа началом нового курса, покажет время. Пока же Анатолий Бибилов демонстрирует готовность к работе и стремление избегать эйфории.
Сергей Маркедонов - доцент кафедры зарубежного регионоведения и внешней политики Российского государственного гуманитарного университета
http://politcom.ru/22296.html
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.