Аким Салбиев: Сладость власти – гибель для художника
7 июня 2014 Культура [версия для печати] [читать комментарии] [размер шрифта: a- | А+] [6634 просмотра]
Давно меня мучает вопрос отношений художника с властью. Именно так, а не иначе – власти с художником. Эти сталинские игры уже давно позади. И никто не поддаётся им. Да и такого «главного режиссёра», как Иосиф Сталин, уже нет. То, что он мастерски делал с режиссёрами Григорием Александровым («Весна», «Цирк», «Волга - Волга») и Сергеем Эзенштейном («Иван Грозный»)...
Итак. Художник и власть. Это, по сути, две вещи несовместные. Ибо если их соединить, то не будет ни качественного художника, ни качественной власти. Потому как власть, по сути своей, является хранителем устоев, незыблемости, а художник и искусство вообще – отклонение от «фотографической» нормы.
Власть делает своё дело. Худо – бедно старается. Это если она честная. А художник в это время, наблюдая и анализируя её работу, находит и строит свои вершины. И это правильно! Не давать спуску и держать руку на пульсе. Именно тогда получаются качественные работы и в области театра, кино и литературы.
Живопись, а я имею ввиду - настоящую, не придворную – вообще умеет так зашифровывать времена и нравы, что потом столетиями не удаётся распознать её тайны. И именно это становится хлебом для искусствоведов в их будущих кандидатских и докторских диссертациях.
Если настоящий художник попадает под влияние власти – это становится равносильно добровольному самоубийству. Для умного художника. А для глупого, очарованного властью – насильственной гибелью. Сколько примеров этому существует!
Сальери был выдающимся композитором. Его музыка была фантастической, пасторальной и пронзительной одновременно. Он был учителем многих композиторов, которые в дальнейшем стали великими. Короли менялись, а Сальери всегда оставался при дворе. Но его так больно и мучительно волновал успех Моцарта, которому всё с лёгкостью давалось, который был обласкан властью.
Вряд ли возможен баланс между художником и властью. Это, по сути, противоестественно, как все аномалии, которые подвергаются критике. Будь то финал «Евровидения» этого года, или «ура – патриотизм» с нескончаемым финалом. Но как-то же удавалось художественным вершинам быть вне, оставаться особняком в литературе и кинематографе!
Имена этих смельчаков до сих пор остаются непререкаемыми авторитетами: Дмитрий Лихачёв, Ираклий Андроников, Андрей Тарковский, Василий Шукшин, Геннадий Шпаликов… Они даже не пытались заигрывать с властью, потому как шли своей, однажды выбранной дороге.
Умная власть понимала содеянное ими. И не трогала их. Да и не могла бы сломить. Ведь, как известно, есть официальная культура, которой противостоит контркультура, пишущая и творящая историю настоящего. Это как уметь различать написанную в страхе акварель и работу, сотворённую маслом, долговечность которой и есть акт искусства: Леонардо да Винчи, Рафаэль, Ван Гог, Гоген. А для России: Андрей Рублёв, и те, кто рядом с ним был и остаётся на «высшей полке».
Почему-то же мы говорим, что «высшая полка» – Пушкин, Достоевский, Лермонтов, Чехов, Толстой. А вот Горький, который заигрывал с властью и был обманут ею, остаётся парадоксальным внутри и вне, хотя его потенциал был гораздо больше многих современников. Фёдор Шаляпин неоднократно говорил об этом, ставшему позднее «пролетарским», писателю.
Почему были убиты Маяковский и Есенин? Они знали что-то большее или достигли своего потолка, где дальше - тишина? До сих пор нет однозначного ответа их внезапному и тревожному уходу из жизни. Может, им надо было затаиться перед крадущимся тигром власти и промолчать? А потом обнародовать свой манифест поэзии, как это сделал поэт Арсений Тарковский, чей первый сборник стихов – не считая самиздатовских - вышел, когда ему было уже шестьдесят. Кто докажет реально уход из жизни Марины Цветаевой? Молчание ржавого гвоздя или вторжение иных сил? Не у всех была мудрость Анны Ахматовой, знавшей цену всему происходящему.
Во времена запретов рождались истинные произведения искусства. А когда художнику была предоставлена вседозволенность – он застывал и останавливался. Сороконожку спросили, с какой ноги она начинает передвигаться, она задумалась и не смогла идти. Так многие и закончились. Поэтому последними, с мощью и совестью, остались Твардовский и Солженицын, Борис Слуцкий и Давид Самойлов.
Однажды задали вопрос человеку, который десятилетиями восседал в Политбюро – как же ему удаётся столько времени быть в команде, от которой идёт страх? Анастас Микоян на это ответил следующим образом: «Представьте, что идёт дождь. И он вряд ли закончится в ближайшее время. А вам надо перейти дорогу! Как вы это сделаете?» И он поделился своей тайной: «Перебегайте дорогу между струек!» Для этого нужна необыкновенная сила, мудрость и коварство игры в «небесные шахматы». Уверен, что этим владели и Кайсын Кулиев, и Расул Гамзатов, чья совесть в поэзии осталась незапятнанной.
Должен ли художник дарить свои творения власти? Я говорю – нет! Должна ли власть восторгаться работами художника – и в кино, и в театре, и в литературе? Я так же отвечаю – нет! И пока этот «небаланс» существует, в жизни есть два одновременно живущих государства: государства власти и государство художника. Первое – не всегда говорит правду. Второе – своим искусством говорит правду всегда. Именно поэтому существуют музеи и галереи, библиотеки и архивы. И эта незримая борьба есть, и будет продолжаться.
Умная власть не мешает художнику, да и вряд ли она может помешать. Потому что есть такое понятие - «оппозиция» - которая всеми правдами и неправдами старается держаться, существовать.
Что до официальной позиции, так она очень спорна – это мягко говоря. А на самом деле всегда сладость власти – гибель для художника!
Сегодня это касается многих, поскольку мы перед выбором. Выбор должен быть не только честным, но и качественным. Ибо только качество творений остаётся навсегда, потому как его правдивость неоспорима.
Я намеренно опустил отношения, которые несут характер праздников и самоутверждения, ибо эта игра не имеет никакого отношения ни к власти, ни к имени настоящего художника.
Сегодня вряд ли может идти речь о диссидентстве, ибо настоящий художник, творя без копирки, делает то, что болит у него. Потому как является представителем народа. А его творения – это далеко не от избытка здоровья, а потому, что это его волнует. Так делай же, художник, что должно, а там, пусть будет, что будет!
А что до компромисса – так это на совести художника. И тут, как говорится, без комментариев!
Итак. Художник и власть. Это, по сути, две вещи несовместные. Ибо если их соединить, то не будет ни качественного художника, ни качественной власти. Потому как власть, по сути своей, является хранителем устоев, незыблемости, а художник и искусство вообще – отклонение от «фотографической» нормы.
Власть делает своё дело. Худо – бедно старается. Это если она честная. А художник в это время, наблюдая и анализируя её работу, находит и строит свои вершины. И это правильно! Не давать спуску и держать руку на пульсе. Именно тогда получаются качественные работы и в области театра, кино и литературы.
Живопись, а я имею ввиду - настоящую, не придворную – вообще умеет так зашифровывать времена и нравы, что потом столетиями не удаётся распознать её тайны. И именно это становится хлебом для искусствоведов в их будущих кандидатских и докторских диссертациях.
Если настоящий художник попадает под влияние власти – это становится равносильно добровольному самоубийству. Для умного художника. А для глупого, очарованного властью – насильственной гибелью. Сколько примеров этому существует!
Сальери был выдающимся композитором. Его музыка была фантастической, пасторальной и пронзительной одновременно. Он был учителем многих композиторов, которые в дальнейшем стали великими. Короли менялись, а Сальери всегда оставался при дворе. Но его так больно и мучительно волновал успех Моцарта, которому всё с лёгкостью давалось, который был обласкан властью.
Вряд ли возможен баланс между художником и властью. Это, по сути, противоестественно, как все аномалии, которые подвергаются критике. Будь то финал «Евровидения» этого года, или «ура – патриотизм» с нескончаемым финалом. Но как-то же удавалось художественным вершинам быть вне, оставаться особняком в литературе и кинематографе!
Имена этих смельчаков до сих пор остаются непререкаемыми авторитетами: Дмитрий Лихачёв, Ираклий Андроников, Андрей Тарковский, Василий Шукшин, Геннадий Шпаликов… Они даже не пытались заигрывать с властью, потому как шли своей, однажды выбранной дороге.
Умная власть понимала содеянное ими. И не трогала их. Да и не могла бы сломить. Ведь, как известно, есть официальная культура, которой противостоит контркультура, пишущая и творящая историю настоящего. Это как уметь различать написанную в страхе акварель и работу, сотворённую маслом, долговечность которой и есть акт искусства: Леонардо да Винчи, Рафаэль, Ван Гог, Гоген. А для России: Андрей Рублёв, и те, кто рядом с ним был и остаётся на «высшей полке».
Почему-то же мы говорим, что «высшая полка» – Пушкин, Достоевский, Лермонтов, Чехов, Толстой. А вот Горький, который заигрывал с властью и был обманут ею, остаётся парадоксальным внутри и вне, хотя его потенциал был гораздо больше многих современников. Фёдор Шаляпин неоднократно говорил об этом, ставшему позднее «пролетарским», писателю.
Почему были убиты Маяковский и Есенин? Они знали что-то большее или достигли своего потолка, где дальше - тишина? До сих пор нет однозначного ответа их внезапному и тревожному уходу из жизни. Может, им надо было затаиться перед крадущимся тигром власти и промолчать? А потом обнародовать свой манифест поэзии, как это сделал поэт Арсений Тарковский, чей первый сборник стихов – не считая самиздатовских - вышел, когда ему было уже шестьдесят. Кто докажет реально уход из жизни Марины Цветаевой? Молчание ржавого гвоздя или вторжение иных сил? Не у всех была мудрость Анны Ахматовой, знавшей цену всему происходящему.
Во времена запретов рождались истинные произведения искусства. А когда художнику была предоставлена вседозволенность – он застывал и останавливался. Сороконожку спросили, с какой ноги она начинает передвигаться, она задумалась и не смогла идти. Так многие и закончились. Поэтому последними, с мощью и совестью, остались Твардовский и Солженицын, Борис Слуцкий и Давид Самойлов.
Однажды задали вопрос человеку, который десятилетиями восседал в Политбюро – как же ему удаётся столько времени быть в команде, от которой идёт страх? Анастас Микоян на это ответил следующим образом: «Представьте, что идёт дождь. И он вряд ли закончится в ближайшее время. А вам надо перейти дорогу! Как вы это сделаете?» И он поделился своей тайной: «Перебегайте дорогу между струек!» Для этого нужна необыкновенная сила, мудрость и коварство игры в «небесные шахматы». Уверен, что этим владели и Кайсын Кулиев, и Расул Гамзатов, чья совесть в поэзии осталась незапятнанной.
Должен ли художник дарить свои творения власти? Я говорю – нет! Должна ли власть восторгаться работами художника – и в кино, и в театре, и в литературе? Я так же отвечаю – нет! И пока этот «небаланс» существует, в жизни есть два одновременно живущих государства: государства власти и государство художника. Первое – не всегда говорит правду. Второе – своим искусством говорит правду всегда. Именно поэтому существуют музеи и галереи, библиотеки и архивы. И эта незримая борьба есть, и будет продолжаться.
Умная власть не мешает художнику, да и вряд ли она может помешать. Потому что есть такое понятие - «оппозиция» - которая всеми правдами и неправдами старается держаться, существовать.
Что до официальной позиции, так она очень спорна – это мягко говоря. А на самом деле всегда сладость власти – гибель для художника!
Сегодня это касается многих, поскольку мы перед выбором. Выбор должен быть не только честным, но и качественным. Ибо только качество творений остаётся навсегда, потому как его правдивость неоспорима.
Я намеренно опустил отношения, которые несут характер праздников и самоутверждения, ибо эта игра не имеет никакого отношения ни к власти, ни к имени настоящего художника.
Сегодня вряд ли может идти речь о диссидентстве, ибо настоящий художник, творя без копирки, делает то, что болит у него. Потому как является представителем народа. А его творения – это далеко не от избытка здоровья, а потому, что это его волнует. Так делай же, художник, что должно, а там, пусть будет, что будет!
А что до компромисса – так это на совести художника. И тут, как говорится, без комментариев!
Источник - ИА Осинформ.
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.
Нашли ошибку?