Ветераны боевых действий: параллели начала прошлого века и дня сегодняшнего
14 августа 2018 Новости [версия для печати] [читать комментарии] [размер шрифта: a- | А+] [974 просмотра]
Ветераны боевых действий: параллели начала прошлого века и дня сегодняшнегоВ нашем обществе периодически поднимается вопрос о статусе участников Отечественной войны 1989-2008 годов. Предлагается учредить для них специальную пенсию, обратить внимание на их социальные условия, больше привлекать в систему госслужбы… Однако, по большей части, все остается на уровне обсуждения и пожеланий. К примеру, как уже сообщалось, отставной полковник ВС РЮО и РФ, экс-замминистра Обороны, депутат Парламента РЮО второго созыва Алвери (Сергей) Кочиев, знающий все перипетии Отечественной войны 1989-2008 не понаслышке, разработал проект Закона «О статусе участника боевых действий» (наряду с законом о статусе Отечественной войны 1989-2008 гг.),однако, данная инициатива уже который год никого так и не заинтересовала. А ведь люди, которые встали на защиту страны с оружием в руках, терпли лишения, получали ранения и зарабатывали болезни от сидения в окопах, достойны большего, чем просто доброе слово.Недавно, кстати, состоялось любопытное мероприятие. Группа ветеранов боевых действий, представляющих еще одно общественное движение патриотического толка «Адæмон ныфс», встретились с госсоветником Президента РЮО Сосланом Кокоевым. Были обсуждены актуальные проблемы, волнующие наше общество. Среди тем, которые обсуждались на встрече, поднималась и проблема отсутствия социальных гарантий для ветеранов Отечественной войны за независимость и их семей...
Понятно, что в нашем представлении ветеран – это убеленный сединой пожилой человек, с медальным рядом на пиджаке. Но новое время создало и новых ветеранов. Сегодня у нас свои ветераны, участники Отечественной войны с грузинским фашизмом. Они еще молоды, полны сил и стремления принести обществу пользу. Конечно же, им нужны льготы: пенсия, содействие в лечении и отдыхе на курортах, социальные льготы… Но большинству из них необходима возможность реализации своего потенциала, в то время как многие участники боевых действий долгие годы сидят без достойной работы.
К сожалению, такая тенденция, когда ветераны боевых действий остаются без внимания со стороны государства, не нова и свойственна не только юго-осетинской действительности. На задворках общественной жизни оказывались ветераны Вьетнама в США, участники боевых действий в Афганистане в СССР.
Подобная картина наблюдалась в Южной Осетии и в начале прошлого века, в 1920-1930 гг., в отношении участников сопротивления грузинским меньшевикам. В Южной Осетии и тогда сложилась значительная прослойка людей, которые с оружием в руках противостояли попыткам вождей меньшевистской Грузии установить контроль над Южной Осетией. В регион были направлены несколько военных экспедиций: в 1918 и 1919 гг., а в июне 1920 года меньшевистское правительство устроило геноцид южной части осетинского народа. Все эти годы существовало сопротивление грузинской экспансии.
Поэтому, после советизации Южной Осетии в 1921 году не у дел оказались тысячи ветеранов, которых еще называли «красными партизанами». Многие из них после возвращения к родным пепелищам оказались перед проблемой восстановления разрушенного грузинскими меньшевистскими отрядами хозяйства. Самостоятельно решить жилищную проблему комбатанты не могли и остро нуждались в поддержке.
Возникающие сложности в решении проблем ветеранов и имеющихся при этом фактах несправедливости и кумовства подробно описали в своих исследованиях историки С.Хубулова и Б.Гаглоева («Жизненные стратегии ветеранов гражданской войны», «Мутное зеркало истории: жизнь и судьба комбатантов гражданской войны в условиях перехода к миру» и др.). Они указывают, что в те годы властью признавалось, что герои революционного движения имеют право на лучшие условия жизни, привилегии и почести, поэтому желающих иметь звание (красный командир, красный партизан, дружинник и прочее) оказалось много. Однако не всем удалось получить партизанские удостоверения. Не всем хватало должностей и льгот, поэтому воспользоваться социальным лифтом мог далеко не каждый красный партизан. Их социальное положение изменилось ненамного, по-прежнему нужда преследовала.
Конечно же, некоторые в полной мере пользовались привилегиями. Это были в основном люди, которые смогли войти в руководящую партийную и советскую элиту. Благодаря сохранившимся личным делам красных партизан мы видим, что партизанская масса состояла из двух неравных частей – крестьянского и интеллигентского слоев, причем последних было в разы меньше. Но она же – интеллигенция – смогла устроиться в эшелонах власти, по причине имеющихся интеллектуальных способностей и организаторских качеств. Но наличие высшего образования все же не было гарантией служебного продвижения.
Кроме того, именно из прослойки ветеранов боевых действий государство старалось создать себе опору, привлекая их в структуры исполнительной власти, поощряя должностями и привилегиями. Такое отношение государства к красным партизанам было также понятно. Именно в этот период, к слову, и происходило формирование новой социальной группы, нацеленной на карьеру, разделение по статусному и имущественному положению.
Подавляющая же часть населения составила тот слой, который был вынужден заниматься ведением своего собственного хозяйства или наниматься в качестве наемных рабочих. Несмотря на полученные партизанские удостоверения и льготы, ветераны в основной своей массе продолжали также находиться в нищете. Прежние их заслуги и боевые навыки, увы, оказались не нужны в мирной жизни. В анкетах в графе «Профессия» они по привычке все также отмечали – «стрелок», «пулеметчик». А в графе «Какую полезную работу может нести – общественную или же по производственной линии», указывалось: «по линии военного дела», «что будет поручено», «любую работу, землекоп или как плотник» и т.д.
Между тем, на селе постепенно накапливалось социальное напряжение: слышны были недовольные голоса бывших борцов за советскую власть, которые в мирных условиях оказались за бортом жизни. Материальное положение многих из них было тяжелым, но заботы этих людей власть интересовали мало. В своих жалобах в партизанскую комиссию (была и такая) ветераны отмечали, что «большевики плохо заботятся о нас, мы страдаем, а они нас не слышат».
Следующим психологическим шоком для ветеранов стало то, что в ходе разбирательств в комиссиях заслуги многих из них были поставлены под сомнение. Проблема интеграции в мирную жизнь у этой части комбатантов оказалась более сложной, равно как и участие этих советских прозелитов в социалистическом строительстве. В эту категорию попали бывшие технические, инженерные спецы, например, Р.Н. Гаглоев, М.Г. Гаглоев, В.А. Газзаев, Н.М. Гассиев, В.Н. Карсанов, С.А. Кулаев и другие не вписывались в новую социальную систему. Именно у этой категории населения возникли очень непростые взаимоотношения с властью, т.к. последняя лишила их разного рода социальных льгот.
Больше всего эта пропасть проявлялась при трудоустройстве на работу. Лица, зачисленные в ряды красных партизан, в условиях растущей безработицы имели право первоочередного получения достойной работы и хорошей зарплаты. В то время как некоторые лица, не получившие статус партизан, несмотря на дореволюционный послужной партийный список, вынуждены были соглашаться даже на самый минимальный оклад. К примеру, красный партизан Г.З. Бигулаев после учебы в Московском геолого-разведывательном институте был сразу же привлечен в качестве заведующего геолого-разведывательного Бюро с заработной платой в размере 850 руб. В то же время С.А. Кулаев, активный участник революционных событий 1918-1920 гг., не попал в списки красных партизан, поэтому имел заработок в размере 250 руб., будучи инструктором ЦК КП Грузии.
Еще больше бывших комбатантов ранило то, что в ряде партийных и советских органах к власти пришли их бывшие противники – деникинские офицеры, меньшевики и прочие. Причем, что вполне объяснимо, красные партизаны были поражены положением вещей и несправедливостью политики большевистского руководства. Зачастую именно в проникновении бывших противников в органы власти красные партизаны видели корень социальной несправедливости.
Например, А.Г. Дзассохов, в составе меньшевистских войск участвовавший в подавлении юго-осетинских повстанцев в 1919 г., был привлечен в качестве заместителя наркома в Наркомат просвещения Южной Осетии. Один из руководителей повстанческого движения, известный инженер Рутен Гаглоев писал: «О, ужас, Дзассохов цел, и даже у власти. Это ли не вопиющая несправедливость! И за то, что он сгибал бедных осетин в три погибели, за то, что он шел на них с грузинскими войсками – он теперь в тепле, в почете и даже изволит просвещать южных осетин». Справедливость слов Р.Гаглоева едва ли можно оспорить, особенно если учесть, что А.Дзассохов был женат на его родной сестре.
Следует отметить, что тяжелое послереволюционное материальное и психологическое состояние, политическое давление во время партийных чисток, несправедливое составление списков красных партизан и лишение многих льгот впоследствии, тяжело сказывалось на всем обществе. Все это приводило к череде самоубийств среди части ветеранов Южной Осетии.
Судьба ветеранов 20-х годов сложилась по-разному. Одни преуспели, другие так и не нашли свое место в жизни. Позже Большой террор 1937 года самым трагическим образом сказался на судьбе многих из них. И это не удивительно – в условиях построения социализма красные партизаны не всегда понимали свое место в новой системе отношений, и более других рефлексировали на перегибы во внутренней политике. Это неизбежно закончилось тем, что жизнь большинства из них прервалась в застенках и лагерях.
Таковы вкратце видимые параллели между участниками боевых действий начала прошлого века и дня сегодняшнего. И здесь есть много симптоматичного. Возвращаясь же к указанной выше встрече хочется привести слова советника Президента РЮО Сослана Кокоева, который, обращаясь к ветеранам боевых действий, сказал: «Последние четверть века на долю нашего народа выпало множество испытаний. Мы потеряли лучших своих сыновей. Наш народ выстоял в войне, но, как оказалось, не справился с миром. На всех нас лежит высокая ответственность – на власти, на оппозиции, на политических и общественных организациях, ветеранах, на каждом, кто считает Южную Осетию своим домом». Добрые слова. Теперь нужна конкретика действий.
Подготовил С. Остаев
Источник - Газета Республика.
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.
Нашли ошибку?