Феликс Станевский: Подавление нацменьшинств - политическая традиция Грузии
10 ноября 2009 Аналитика [версия для печати] [читать комментарии] [размер шрифта: a- | А+] [3317 просмотров]
Политические проблемы Грузии не ограничиваются отношениями с Абхазией и Южной Осетией. До последнего времени беспокойство грузинского руководства вызывала и ситуация в тех национальных районах, которые остаются под его контролем. Среди них Аджария, населенная армянами Джавахетия и др. Что там происходит сейчас? Извлекло ли грузинское руководство уроки из неудачного опыта взаимоотношений с Абхазией и Южной Осетией? Об этом в интервью "Правде.Ру" рассказал бывший посол России в Грузии Феликс Станевский.
– Пять лет назад, в 2004 году, грузинскому руководству удалось подавить один из главных очагов сепаратизма на своей территории - в Аджарии. Можно ли говорить о том, что такая проблема там больше не существует?
– Я бы не стал употреблять применительно к Аджарии или другому национальному региону Грузии слово "сепаратизм". Напомню, что недовольство центральной властью в этом регионе проистекало от стремления Тбилиси ликвидировать здесь автономию.
В период правления Эдуарда Шеварнадзе из-за этого между Батуми и Тбилиси шла борьба, ход которой удалось переломить Михаилу Саакашвили. При нем Аджария лишилась даже намеков на автономию.
Что не мешает грузинскому руководству заявлять о том, что она существует. И не случайно Абхазия и Южная Осетия отказываются от предложений Тбилиси сделаться грузинской автономией "на самых широких началах", понимая, что это означает на самом деле.
– Лидер Аджарии Аслан Абашидзе, обвиняемый Тбилиси в сепаратизме, после событий 2004 года ушел с поста руководителя республики. Это шаг изменил что-то для Тбилиси?
–При Абашидзе уровень жизни в Аджарии был, пусть и не на много, но выше, чем в остальной части Грузии. Теперь скверно везде. Хорошо лишь небольшой кучке, представляющей власть, а также карательному аппарату, включая силовиков. Остальное население страны, в том числе и аджарское, живет очень скверно. Понятно, что это не добавляет авторитета Тбилиси в Аджарии.
– Почему же до сих пор в национальных районах не произошло массовых выступлений против политики ущемления прав?
– Михаил Саакашвили создал мощный аппарат подавления, и в случае каких- то проявлений недовольства сыскные службы и МВД обрушивают на виновных репрессии. И пока что недовольство сдерживается грубой физической силой.
– В последние годы армянское население Джавахетии жалуется на то, что грузинские власти всячески его ущемляют. В частности, ограничивают преподавание на родном языке. Доходит даже до уничтожения древних надписей на армянских церквах, заменяемых надписями на грузинском языке…
– Проблема в том, что грузинское политическое руководство вообще не может терпеть каких бы то ни было автономий и давит на национальные меньшинства, видя в их желании добиться для себя автономных прав сепаратизм. В том числе это относится и к Джавахетии, армянское население которой действительно находится в очень нелегком положении из-за политики Тбилиси.
– А что в азербайджанских районах страны?
–Почти то же самое. И это несмотря на то, что численность азербайджанцев в Грузии составляет полмиллиона человек, они представляют собой серьезную силу.
– Представлены ли национальные меньшинства в грузинском парламенте?
– Очень слабо. Если во времена Шеварднадзе почти все национальные группы имели там своих депутатов, то при Саакашвили об этом практически забыли. То же можно сказать и о русских.
При Шеварднадзе русская община, состоявшая из 300–400 тысяч человек, обязательно имела в парламенте двоих депутатов, но сегодня этого нет. Почти никто не представляет в грузинском парламенте и другие диаспоры, в том числе армянскую и азербайджанскую.
– Не боится ли грузинское руководство, что рано или поздно жители национальных окраин проявят свое недовольство в такой форме, которая вызовет массовые беспорядки?
– Михаил Саакашвили создал мощный аппарат подавления, и в случае каких- то проявлений недовольства сыскные службы и МВД обрушивают на виновных репрессии. И пока что недовольство сдерживается грубой физической силой.
– В последние годы армянское население Джавахетии жалуется на то, что грузинские власти всячески его ущемляют. В частности, ограничивают преподавание на родном языке. Доходит даже до уничтожения древних надписей на армянских церквах, заменяемых надписями на грузинском языке…
– Проблема в том, что грузинское политическое руководство вообще не может терпеть каких бы то ни было автономий и давит на национальные меньшинства, видя в их желании добиться для себя автономных прав сепаратизм. В том числе это относится и к Джавахетии, армянское население которой действительно находится в очень нелегком положении из-за политики Тбилиси.
– А что в азербайджанских районах страны?
–Почти то же самое. И это несмотря на то, что численность азербайджанцев в Грузии составляет полмиллиона человек, они представляют собой серьезную силу.
– Представлены ли национальные меньшинства в грузинском парламенте?
– Очень слабо. Если во времена Шеварднадзе почти все национальные группы имели там своих депутатов, то при Саакашвили об этом практически забыли. То же можно сказать и о русских.
При Шеварднадзе русская община, состоявшая из 300–400 тысяч человек, обязательно имела в парламенте двоих депутатов, но сегодня этого нет. Почти никто не представляет в грузинском парламенте и другие диаспоры, в том числе армянскую и азербайджанскую.
– Не боится ли грузинское руководство, что рано или поздно жители национальных окраин проявят свое недовольство в такой форме, которая вызовет массовые беспорядки?
– Боится. Но ничего не предпринимает для исправления ситуации. Более того, усугубляет её своими нынешними действиями. Социально-экономическая ситуация в национальных регионах довольно острая, но режим Саакашвили этого не замечает. И дело не только в национальных меньшинствах, но и в том, что похожие проблемы наблюдаются внутри "исторической" Грузии.
– В каких именно районах?
– Я имею в виду области вроде Гурии, Кахетии, Мингрелии, Сванетии и др. Между этими регионами "исторической" Грузии гораздо больше различий, чем сходств. Это обусловлено отсутствием внутреннего единства и устойчивых связей. Не случайно, что в той же Сванетии против власти Тбилиси отмечается брожение, которое Михаилу Саакашвили приходится подавлять вооруженным путем.
– И какое же будущее у грузинского государства при таком раскладе?
– Здесь два варианта. Первый: власти страны в конце концов одумаются и в корне изменят отношение к национальной политике. Правда, в обозримом будущем (на два-четыре года) подобное изменение невозможно.
И дело не только в Саакашвили. Лидеры противостоящей ему оппозиции мало чем от него отличаются в плане национальной политики. И тех, кто бы мог её изменить на 180 градусов, на политическом горизонте Грузии пока не видно.
Ведь подавление национальных меньшинств стало в Грузии своего рода политической традицией. Её проводили в той или иной мере в жизнь все три грузинских президента. Менее чем за 20 лет существования независимой Грузии они устроили 7–8 настоящих войн против собственных граждан, представляющих национальные меньшинства.
И, несмотря на то, что сама жизнь показала неэффективность попыток военного решения национальных проблем, грузинские политики по-прежнему делают на него ставку. И потому гораздо вероятнее второй вариант, при котором Грузинское государство просто развалится.
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.
Нашли ошибку?