Период августа-сентября 2008 года оказался горячим для мировой политики, пожалуй, даже слишком горячим. Признание де-юре Абхазии и Южной Осетии Россией и некоторыми другими государствами имело огромный резонанс во всем мире.

Наибольший интерес с точки зрения исследования, помимо реакции крупных международных игроков на события в Южной Осетии и их последствия, представляет влияние «горячих фактов» на ситуацию в постсоветском пространстве, особенно в тех странах, где существуют свои неразрешенные конфликты.

За событиями в Южной Осетии и Абхазии очень внимательно следили в Молдове, как на левой, так и на правой стороне Днестра.

Прислушивались к каждому слову, сказанному во время сочинской встречи президентов Дмитрия Медведева и Владимира Воронина.

Как события в Южной Осетии отразятся на решении приднестровской проблемы? Катализатором каких процессов станут?
Смогут ли придать новый импульс переговорам между Кишиневом и Тирасполем?

Эти вопросы обсуждались и в ходе видеомоста Кишинев-Москва, в работе которого приняли участие эксперты и политологи двух стран.

Эти же вопросы волнуют сегодня и разделенные «национальными» границами семьи, и придворных идеологов-создателей этих самых границ, экономические и криминальные круги стран-участников конфликта, чье благосостояние напрямую связано с независимостью или, наоборот, зависимостью узкой полоски земли на берегу Днестра, представляющей известную военно-стратегическую важность.

Сочувствие жертвам южноосетинской трагедии августа 2008г. равно велико как среди рядовых граждан Молдовы, так и среди жителей Приднестровской Молдавской Республики. Однако также велико и усердие проправительственных СМИ обеих сторон, с которым они пытаются вложить в умы обывателей «единственно верную» точку зрения на происходящие события.
Тем не менее, за ужесточившимся тоном публикаций в СМИ и выступлений крупных политических деятелей Молдовы, ПМР и России можно разглядеть некоторые вполне предсказуемые тенденции в развитии приднестровского вопроса, а также определить основные чаяния, с которыми стороны конфликта пытаются подойти к его решению.

В Молдове приезжий человек чувствует себя так, будто невольно стал героем фильма какого-нибудь бессарабского Кустурицы: также увлекает за собой и лишает покоя шумный национальный колорит, так свойственный южным народам; то же ощущение бестолковости человеческой жизни в пору крушения многонациональных империй, будь то Югославия или СССР; то же волнение и преклонение перед лицом великого подвига простых людей, сумевших в такие нелегкие времена государственного «разброда и шатания» сохранить понятия о самом святом – своей Земле и Семье.

Молдова – страна особенная еще и потому, что во время «парада суверенитетов» в конце 1980-х - начале 1990-х годов, возрожденческая идеология «виноградной республики» основывалась на отрицании особого молдавского этноса и требовании признать его частью румынского этноса.

По мере политизации такого «квазинационализма» сторонники Народного фронта выдвинули задачу присоединения Молдавии к Румынии, аргументировав такое решение тем, что Советский Союз аннексировал территорию Молдавии. Так началась история с попыткой присоединения самой бедной страны СНГ к самому бедному государству Евросоюза. Противостояние между Кишиневом и Тирасполем проявилось летом 1989 года, когда сессия Верховного Совета Молдовы приняла в первом чтении закон о функционировании языков.

В 1990 году была провозглашена независимость Приднестровской Молдавской Республики, которую никто не спешил признавать, тем более, что в отличии от абхазской или южноосетинской ситуации речь шла не о требовании независимости для особого этноса, а скорее о «конфликте политических элит», как верно заметил Сергей Назария, д.п.н., автор вышедшего в 2007 году в Кишиневе учебного пособия «История международных отношений и внешней политики великих держав в новейшее время».

В 1991 году началась, пожалуй, самая бестолковая война на постсоветском пространстве.

Автору приходилось слышать свидетельства очевидцев военных действий той поры, и многое из услышанного оставляло впечатление того, что молдаване, русские, украинцы, болгары и представители других наций, попавшие в эту заварушку, просто играли в войну! Как еще можно охарактеризовать такие боевые действия, когда днем солдаты стреляют друг в друга, а ночью собираются у костерка на берегу Днестра, чтобы выпить вина и пожарить мяса? А ведь пули и снаряды, попавшие в цель, были настоящими, в отличие от «боевой ярости» простых вояк.

Сегодня, после признания Абхазии и Южной Осетии, официальный Кишинев не спешит с громкими заявлениями, очевидно понимая, что «новопризнанные» республики и Приднестровье – это «две большие разницы», как говорят неподалеку, в Одессе. Помимо этого, власти явно не желают бередить еще одну «больную» для Молдовы тему – гагаузскую. Как заявил в ходе упоминавшегося выше телемоста Кишинев-Москва Андрей Попов, исполнительный директор Ассоциации внешней политики Молдовы, «чтобы решение вопроса было работающим, нужен план, приемлемый и поддержанный большинством населения и политическими классами на обоих берегах Днестра. Пока подобного плана не существует.

Кроме того, выработку компромиссного решения должны поддержать и остальные международные игроки (Украина, США), а их позиции разнятся, и это не дает оптимизма, что вопрос будет решен в ближайшие месяцы». Таким образом, можно сделать вывод, что Кишинев по-прежнему не торопится признать правомерными притязания России на роль единственного арбитра в решении приднестровского вопроса и, по мнению властей ПМР, всячески затягивает переговоры. Впрочем, мнение руководства непризнанной республики заслуживает более детального рассмотрения.

Так, 37-й номер тираспольской общественно-политической газеты «Сведения» сообщает: 31 августа 2008 года в канун всенародного приднестровского праздника – Дня Республики – глава ПМР Игорь Смирнов по традиции провел пресс-конференцию, в ходе которой основное внимание уделил внешнеполитическому положению республики, событиям вокруг Южной Осетии и Абхазии, «связанных с агрессией грузинских национал-фашистов против суверенной РЮО».

Следом – на целый разворот - эмоциональные абзацы о правых и виноватых, выдержки из выступления президента Смирнова, которые автор приводит полностью, дабы избежать разночтения:
«Война, развязанная Грузией против Южной Осетии, свидетельствует о кризисе архитектуры региональной безопасности мира, которая сформировалась после распада СССР. Ее суть и истоки должны быть внимательно изучены и проанализированы с точки зрения новых угроз безопасности и для приднестровской государственности. Проведением третьего в течение века геноцида осетинского народа реализовывалась технология разрушения государств – ближайших союзников России – силовыми методами. Существовавшие ранее планы по организации цветных революций в Приднестровье, Южной Осетии и Абхазии через неправительственные организации и агентуру влияния не имели успеха, а поэтому были скорректированы в плоскость проведения войсковых операций с мощным информационным и политико-дипломатическим сопровождением.

Очевидно, что «смирительные» действия в отношении наших республик координируются из одного центра – США, а наиболее активными их участниками являются Великобритания, Прибалтика, Польша и курируемые ими государства ГУАМ…
Сейчас многие политики, эксперты и политологи приводят убедительные аргументы в пользу законности признания независимости Абхазии и Южной Осетии. Это и референдумы, на которых народ определил свою волю, и свободные выборы, и наличие всех институтов власти, и исторические факты, подтверждающие право на государственность этих республик. Да, все это так. Но все эти атрибуты легитимации есть и у нас, у Приднестровской Молдавской Республики.

Приднестровцы задавали себе вопрос: «Неужели для признания нашей независимости у нас пролилось мало крови? Мало погибло людей? Неужели только война, геноцид народа может стать последней чертой перед признанием независимости?...».

Как видно из слов И.Н. Смирнова, приднестровские власти решили ковать железо пока горячо. Не дожидаясь реакции Кишинева на события в Южной Осетии, Тирасполь 12 августа ввел мораторий на контакты с Молдовой. Мораторий вскоре отменили, но надежда лидера ПМР на признание со стороны Росси не угасала и даже разгорелась с новой силой после приглашения российского президента на встречу в Сочи. Политическое свидание состоялось, но результаты его не оправдали надежд приднестровского правительства. Москва особо подчеркивает, что Абхазия и Южная Осетия – это одно, а Приднестровье – уже совсем другая история. «Это отдельная тема, где Россия готова оказывать свои посреднические услуги», - сказал в интервью итальянскому телеканалу RAI-TV Дмитрий Медведев.

Такая реакция российского лидера понятна: сейчас главное сохранить стабильность в регионе и доказать, что Москва способна решать спорные вопросы не только силовыми методами, но и путем переговоров. Впрочем, зачем лишний раз нервировать западные демократии, если на повестке дня стоит всего лишь клочок земли, а ситуация не угрожает энергетической безопасности страны, так бережно хранимой в условиях роста мировых цен на энергоносители?

Поэтому и не повлияли на мнение российского руководства результаты заблаговременно проведенного еще в 2006 году референдума, когда более 97 процентов приднестровцев из принявших участие в голосовании высказалось за суверенную независимую ПМР с возможным последующим вхождением в состав России. Поэтому если и является ПМР, как об этом свидетельствуют местные СМИ, жертвой двойных стандартов, то только не модных ныне международных, связанных с правом наций на самоопределение, а более древних стандартов, с помощью которых купцы во все времена могли выделить среди обычных птиц ту, что несет золотые яйца. К несчастью для руководства ПМР, к числу настолько ценных «товаров» Приднестровье пока не относится.

Что же теперь? Сдвинется ли в свете последних мировых событий с мертвой точки процесс урегулирования ситуации в Приднестровье? Скорее всего, сейчас еще слишком рано говорить о радужных перспективах для ПМР, вряд ли эхо кавказских признаний окажет сколько-нибудь серьезное влияние на жизнь крошечной непризнанной республики на Днестре.

Как бы ни старался приднестровский президент и местные СМИ своей жесткой риторикой в отношении геополитических противников России вызвать одобрение Москвы, мировые ставки в модной политической игре за признание независимости пока еще слишком высоки. Это понимают и в Кремле, хозяева которого вряд ли рискнут в решении конфликта выйти за рамки молдавского суверенитета, и тем более в Кишиневском Доме правительства. И если на этот раз все обойдется без вооруженных провокаций, то в ближайшем будущем вряд ли стоит ждать урегулирования приднестровского конфликта.

В случае же очередного витка кровопролития можно совершенно точно прогнозировать, по крайней мере, одно последствие такого «урегулирования» - возведение на обоих берегах Днестра новых мемориалов погибшим во славу Независимости..

«Новые Хроники»