Скромное величие гениального современника (к 85-летию со дня рождения Хаджи-Мурата Дзуццати)

19 января 2020 Новости [версия для печати] [читать комментарии] [размер шрифта: a- | А+] [705 просмотров]

Середина 80-ых годов прошлого века. В Южную Осетию приезжает один из ярчайших русских поэтов современности. В национальном театре в центре Цхинвала в тот вечер состоялась его, Евгения Евтушенко, встреча с ценителями поэзии. В зале практически вся партийная верхушка, писательское сообщество, творческая интеллигенция. Евгений Александрович выходит на сцену, горячо приветствует собравшихся и задумчиво вглядывается в переполненный зал. «А где мой друг Хаджи?» – прозвучавший со сцены вопрос сразу же дал объяснение ненадолго затянувшейся паузе. Зал недоуменно перешептывался и переглядывался, пока не прозвучал несколько запоздавший ответ – Хаджи просто опаздывает. "Достойно, главное, достойно, любые встретить времена, когда эпоха то застойна, то взболомучена до дна...», – многозначительно улыбнулся залу поэт и ненавязчиво стал завлекать его в свои известные строки. А в это время черная обкомовская «Волга» первого секретаря мчалась в сторону селения Корнис Знаурского района Южной Осетии. Вопроса, где искать Хаджи, ни у кого не было, поскольку он всегда уединялся именно здесь, в родовом селе. И в периоды творческих поисков, в результате которых рождались его, без преувеличения, гениальные поэтические строки, и в моменты опалы, которые переменно сопровождали его на протяжении всей жизни. Здесь его нашли и в этот раз...

Спустя каких-то сорок минут он уже был в зале театра. Друг Женя, с которым они сидели за одной партой все пять лет обучения в литературном институте им. М. Горького в Москве, искренно и эмоционально приветствовал его под всеобщие аплодисменты зала и долго обнимал. После творческий вечер они продолжили уже вдвоем, читали свои стихи, рассказывали истории периода совместной учебы и много шутили...

В Цхинвале об этом вечере величия русской и осетинской поэзии говорили еще долго. Говорили об удивительной поэзии Евгения Евтушенко и феномене его осетинского друга Хаджи-Мурата Дзуццати, намеренно облачающем в неоправданную скромность свое истинное величие. Величие поэтического таланта и гражданских идеалов. А он и в самом деле, по воспоминаниям современников, был удивительно равнодушен ко всему материальному и невероятно скромен. Не просто поэт с блестящим стихотворным даром – гражданин, своим неравнодушием бесконечно раздражающий систему, в которой было принято мыслить и думать под определенную копирку. Его сложно было назвать баловнем судьбы даже в детстве и юности, хотя жизнь временами щедро одаривала его яркими событиями и встречами, которые в определенной степени влияли и на его мировоззрение, и на жизненный путь, который он прошел со множеством сложностей, но преисполненный достоинства.

Хаджи-Мурат Дзуццати родился 1 января 1935 года в селении Корнис Знаурского района Южной Осетии. Его увлечение поэзией произошло в достаточно юном возрасте, стихи он начал писать в 12 лет. Его перо, пока еще неуверенное и по-детски наивное воспевало Родину, ее удивительную природу, простых тружеников, яркие картины из сельской жизни. Стихотворения будущего поэта не раз публиковались в юго-осетинской печати тех лет. Он с отличием окончил школу в родном селе и в тот же год стал студентом Литературного института им. М. Горького в Москве. Для юноши из сельской глубинки это была огромная удача, которая как нельзя лучше характеризовала его незаурядные способности – в ВУЗ такого уровня в те годы зачислялись лишь по-настоящему талантливые и самые достойные. Уже спустя много лет, будучи признанным мастером слога, Хаджи-Мурат Аранбегович в своих воспоминаниях напишет: «Именно здесь, среди пестрого цветника настоящих талантов из самых разных уголков Советского Союза я начал понимать вкус настоящей поэзии. Бог дал мне счастье учиться у таких светил как Владимир Луговской, Илья Сельвинский, Михаил Светлов, Александр Фадеев и, конечно, Николай Тихонов».

Поэт с восторгом отзывался не только о своих преподавателях. С начинающим поэтом из далекой Осетии на одном курсе учились Евгений Евтушенко, Роберт Рождественский, Наталья Тарасенкова, на курс ниже Белла Ахмадулина, с которой молодые поэты были также дружны. Удивительное поколение, удивительные люди, с которыми осетинского поэта свела столица общей родины под названием СССР. Именно его поколение и именно эти молодые поэты, большинство из которых были его друзьями, в далекие 60-ые определяли развитие русской литературы. Осетинский поэт был в этой талантливой творческой среде своим среди своих. В 1957-ом году он на красный диплом оканчивает Литературный институт и, игнорируя достаточно привлекательные для своего будущего перспективы, устремляется на Родину, домой. Уже много лет спустя в своих воспоминаниях он обоснует свой выбор молодости: «Для настоящего творчества нужна опора, а этой опорой для меня, как для поэта, могла быть лишь национальная почва. Наверное, нигде на земле я не смог бы дышать полной грудью и никогда бы не воспевал Осетию искренно, находясь вдали от нее».

Уже в 1960 году, спустя три года после окончания ВУЗа, в Москве в издательстве «Советский писатель» вышел первый сборник стихотворений Хаджи-Мурата Дзуццати «Ветер времени» в переводе на русский язык. А еще через четыре года второй – «Пляска дождя». Всесоюзное признание столь молодого представителя национальных литератур стало неординарным событием в писательской жизни Советского Союза. Оно обрело еще более яркие краски с учетом того, что Дзуццати переводили такие корифеи российской поэзии, как Булат Окуджава, Юрий Левитанский, Наум Коржавин. На 60-ые годы приходится еще один яркий эпизод из биографии Хаджи-Мурата Аранбеговича – он становится членом Союза писателей СССР. К слову, в те годы только два представителя писательского сообщества Южной Осетии были удостоены столь высокой чести. И если другой юго-осетинский писатель – Гафез стал членом Союза писателей СССР в достаточно солидном возрасте, имея за плечами внушительное творческое наследие, то Дзуццати на тот момент было всего двадцать шесть. Что еще раз подчеркивает весомость его литературной деятельности, его признание со стороны коллег, выдающихся мастеров слога.

«Отец был человеком очень скромным испокойным, он никогда неповышал голос ичаще слушал, чем говорил, – вспоминает сын Хаджи-Мурата Дзуццати, Батрадз. – Он мог подолгу наизусть читать свои стихи, был фанатом ипрофессионалом своего дела. Человек абсолютно нематериалистичный и искренно непонимающий любых стремлений к богатству или роскоши. Мы с братьями были совсем маленькие, но в памяти отложился один их с мамой диалог, когда ему, как члену Союза писателей СССР в Цхинвале выделили квартиру. Он искренно недоумевал, почему ему выделили трехкомнатную, когда можно было ограничиться и «двушкой». На аргументы мамы о том, что в семье трое детей, которым тоже нужно определенное пространство, он лишь наивно возражал – ну и что?.. Ему часто приносили подарки, ноон их никогда непринимал. Обычно дарили дорогие сигары, аон отказывался ипо традиции закуривал дешевые сигареты «Прима». Все, кто его знал, отмечали порядочность искромность отца – это было унего вкрови, ион немог иначе, все свои мысли направлял втворчество. На самом деле ему ведь достаточно было минимальных условий, позволяющих писать. Его не раз к себе звали друзья из России, которых у него было очень много, но он лишь усмехался, когда речь заходила о том, чтобы уехать из Осетии. Возможно, жизнь его сложилась бы по-другому, но это был его выбор, оспаривать который было бессмысленно даже в периоды опалы, в которую он попадал весьма часто на протяжении всей жизни».

Несмотря на высокое признание далеко за пределами Южной Осетии, Хаджи-Мурат Дзуццати никогда не был обласканным у себя на Родине. Ни со стороны коллег, ни со стороны представителей властной верхушки. В советской Грузии, в состав которой почти семь десятков лет входила Южная Осетия, всячески подавлялось обращение писателей и поэтов к героической истории осетинского народа, произведения, воспевающие традиционную культуру осетин и родной язык, находились под запретом. Но Хаджи, тем не менее, не молчал. В 80-ые, задолго до открытого посягательства на осетинский язык, с ущемления прав которого, собственно, и началась агрессия грузинской шовинистической элиты, им было написано одноиз его программных стихотворений «Ме ‘взаг» («Мой язык»).

… Ме 'взаг, загъ-ма мын, куыд уон æз æнæ дæу зæрдæвидар!

Ме 'взаг, мæ лæджыхъæд, мæ сæрибар,

Ме 'взаг, æнæ дæу куыд цин кæнон, куыд дис кæнон!

Ӕз æнæ дæу цы дæн?

Ӕнæхæдзар, искæйон!

Хаджи-Мурат Дзуццати внес огромный вклад в национальную литературу, которая, благодаря ему, существенно расширила свои границы. Но не менее весомый вклад поэт внес и в обретение Южной Осетией своей государственности. Он был одним из тех представителей национальной интеллигенции, которая открыто выступила против насильственной ассимиляции осетин, кто открыто и через свое творчество, и через появившиеся велением времени общественные площадки выступали за независимое будущее своей Родины. По воспоминаниям отдельных депутатов областного совета, именно Хаджи-Мурат Дзуццати инициировал идею о преобразовании Юго-Осетинской автономной области в республику в сентябре 1990 года. «В отличие от многих своих коллег, занявших некую выжидательную позицию, Хаджи по предложению общественного движения «Адæмон Ныхас» дал свое согласие баллотироваться в Верховный Совет, то есть Парламент первого созыва уже провозглашенной республики, – вспоминает Ахсар Джиккаев, один из лидеров национально-освободительной борьбы в начале 90-ых годов, – и уже будучи депутатом занимал активную республиканскую позицию, впоследствии резко критиковал власть за безынициативность. В писательской среде на тот момент таких непримиримых борцов, следует признать, было мало. Его не понимали, его притесняли, но он продолжал отстаивать свою позицию и в творчестве, и с общественных трибун».

Творчество поэта облачилось в мрачные краски в начале 90-ых. Он много писал о развязанной Грузией против южных осетин войне, о тяжелых событиях, свидетелем которых он становился. Его стихи того периода – потрясения самого поэта, его личная боль, его крик души. Стихотворение, пронизанное болью, которое поэт опубликовал ко второй годовщине кровавой Зарской трагедии, не может оставить равнодушным.

Зары фæндаг тындзыдта уæлæмæ – хохрагъмæ,

1920-æм азæй (махæй, рохгæнаг адæмæй) рох ранмæ,

Тындзыдта – æмæ дзыхълæуд фæкодта æваст,

Æмæ дзы айхъуыст æртын æхсæзы мæлæтдзаг хъæрахст,

Айхъуыст – æмæ нын нæ зæрдæ ныццавта уæззау,

Арвы цъæх, зæххы цъæх уайтагъд ныссау...

В эти тяжелые для Южной Осетии годы Хаджи-Мурат Дзуццати возглавляет одну из центральных газет, осетиноязычную «Советон Ирыстон». В этот период он много писал. И стихов, и литературно-критических статей, и публицистических материалов. Он видел войну ежедневно и в каждую свою строку вкладывал свою боль. «Хаджи-Мурат Дзуццати, безусловно, один из ярких осетинских поэтов ХХ столетия, – говорит публицист, главный редактор газеты «Хурзæрин» Юрий Габараев. – Его философское мировоззрение, способность тонко чувствовать историческую эпоху позволяли ему предвидеть будущее. Он как никто другой видел наиболее болевые точки Осетии и ее народа и искренно отражал их в своих поэтических строках. Его публицистика стала одной из богатейших основ осетинского литературоведения. На заре борьбы за независимость слово Хаджи звучало громко и бесстрашно. Ему не было равных и как поэту-трибуну в период, когда Осетия громко заявила о дальнейшем пути своего развития. В начале 90-ых, когда его назначили главным редактором осетинской газеты, он не только первым долгом вернул ей историческое название «Хурзæрин» (в годы советской власти «Советон Ирыстон»), но и вдохнул в нее какой-то особенный, непереводимый ирондзинад. Это было в самые тяжелые для нашего народа годы. Несломленный ни войной, ни тяжелыми условиями, в которых все мы оказались, его сломило другое – непонимание и преследование своих же. За свои взгляды, за убеждения и непримиримую позицию он находился под постоянным прессом властной верхушки. Все закончилось тем, что уже в середине 90-ых Хаджи уехал из Южной Осетии».

Поэт перебрался во Владикавказ. В сложный период жизни ему протянул руку главный редактор литературного журнала «Мах дуг» Ахсар Кодзати – последние пять лет жизни Дзуццати работал в этом издании. «Он работал на износ, словно предчувствуя, что надо успеть сделать, как можно больше. Много писал в те годы, – вспоминал Ахсар Кодзати в год 75-летия поэта. – Во время грузино-осетинской войны начала 90-х Хаджи все время находился рядом с воинами, сам видел всю эту войну. И описывал ее в журнальных статьях, писал на эту тему стихи. Одновременно он внимательно следил за осетинской литературой, пересмотрел многие свои взгляды на творчество наших крупных писателей. И его статьи последних лет – это новый взгляд, открытый, свободный, глубокий на национальную поэзию и прозу. Я был рад такой творческой одержимости».

Юрий Габараев вспоминает, что во Владикавказе Хаджи жил в очень тяжелых бытовых условиях – в небольшой комнатушке в каком-то общежитии. Безденежье, постоянная нужда, болел в последнее время. И в таких условиях он великолепно творил. И как будто предвидел свою скорую смерть – жадно хватался за работу, хотел успеть высказаться до конца.

Выдающийся осетинский поэт, литературовед и публицист Хаджи-Мурат Дзуццати ушел из жизни первого июня 2000 года. Ушел недооцененный и недопонятый своими современниками. К признанию осетинского государства, которое Хаджи предсказывал еще в начале 90-ых, его Родина уже пришла без него, поэта, который всю свою жизнь прославлял и воспевал ее. Искренно и самозабвенно. Его юбилей, его 85-летие, в Осетии, по всей видимости, отмечать не будут. Равнодушие к памяти и творческому наследию наших выдающихся поэтов и писателей на протяжении всех последних десятилетий дает полное основание для подобного утверждения. Хотя, скажем, соответствующая писательская структура существует еще с советских времен. Пришли иные времена, взошли иные имена – эти слова большого друга Хаджи Дзуццати, русского поэта Евгения Евтушенко как нельзя уместны в аналогии к нашему сегодняшнему безрассудству в отношении всех тех, кого уверенно можно причислить к национальному достоянию. А Поэт, Гражданин и Патриот Хаджи-Мурат Дзуццати и есть наше достояние. Общенациональное. На века.

Рада Дзагоева

Источник - Газета Республика.

Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.

Комментарии (0)