55 – это лишь две красивые цифры, за которыми новые горизонты и блистательные постановки
Вчера, 15:00 Новости [версия для печати] [читать комментарии] [размер шрифта: a- | А+] [372 просмотра]
Она пришла в театр сразу после окончания актерского факультета – молодая, амбициозная, талантливая, с неподдельным желанием творить и покорять вершины искусства. Пришла и осталась. Навсегда. Потому что такие как она, для которых сцена по определению является призванием, отсюда уже не уходят. В театр приходят жить, проживать десятки историй, судеб и неповторимых образов. И этих образов, воплощенных на сцене, у нее уже около пятидесяти. Разных – от острых драматических до легких комедийных. И каждый раз это захватывающий дух полет, полное погружение в творческий процесс и невероятное удовлетворение от происходящего на сцене действа. Инга Сардионовна Гаджиты, Народная артистка РЮО – человек, который уже более трех десятилетий живет сценой, человек, не просто сопричастный к целой эпохе национального сценического искусства, а артист, вершивший вместе с родным театром его историю.
Она выбрала профессию осознанно и по зову сердца, хотя, по собственному признанию, несколько сомневалась в своих возможностях и предрасположенности к искусству. «Мне почему-то казалось, что высокая комиссия из Тбилиси, которая здесь, в нашем театре принимала вступительные экзамены, обязательно меня «зарубит», но искушение оказаться в числе счастливчиков было гораздо сильнее всякого реального осмысления своих возможностей, – вспоминает свои первые шаги на пути к сцене сама артистка. – Абсолютная самокритичность, которая, следует отметить, соответствовала реальности – мне казалось, все во мне противоречит тому, чтобы блистать на сцене – и внешность, и неумение выговаривать какие-то звуки, и вообще все. Но маститые мастера искусства, видимо, разглядели в моем несколько нестандартном образе именно ту искру, которая позволяет распознавать своего и среди своих, и среди чужих. И этот зеленый свет, зажженный передо мной отчасти авансом, не просто принес чувство удовлетворения. Он заставил меня поверить в себя и свои способности».
Ее поколение пришло в национальный театр в период его расцвета. Блистательная плеяда выдающихся мастеров сцены и бесценный опыт, который они передавали начинающим артистам – Инга Сардионовна с особенной теплотой вспоминает совместную работу с ярчайшими представителями старшего поколения. «Гаврил Таугазов, Иван Джиккаев, Ростик Чабиев, Ростик Дзагоев, Андрей Гельдиев – партнерство с такими выдающимися артистами, совместное участие в постановках – это бесценный опыт, своего рода уникальные мастер-классы, которые не может дать начинающему артисту ни один театральный ВУЗ, – рассказывает Народная артистка. – Мне кажется, главное, что они успели передать нам, своим преемникам в профессии – это негласный фарн, присущий осетинской сцене во все времена. Ну, а крестной матерью в профессии я считаю непревзойденную Людмилу Графовну Галаванову. Именно она была моим наставником, когда я только делала свои первые шаги на сцене. Ее слова долгие годы, да и сегодня, были для меня своеобразным ориентиром. Она любила повторять, что не имеет значения, кто и что говорит за кулисами, насколько тебя критикуют коллеги из чувства какой-то нелюбви или духа соперничества – сцена все и всех расставляет по местам, которые они заслуживают, величие и талант может определить только она и только она может обнажить бесталанность или бездарность. Но главным ее напутствием, конечно же, был призыв работать над собой. Всегда, в любом возрасте, пока артист дышит, пока он жив».
И Инга Гаджиты всегда работала на разрыв, как будто оголяя каждое нервное окончание, как будто на износ, каждый раз как в последний. Вместе с тем, она никогда не стремилась к славе, хотя вереница запоминающихся ярких ролей на сцене нашего национального театра предполагала повышенное внимание к ее персоне. Цхинвальский зритель помнит все ее роли, которые она воплотила на сцене и в благополучные 80-ые, и в суровые 90-ые. Тогда в осажденном городе на сцене храма искусства она играла подряд во всех тогдашних комедийных постановках. Этот период работы прикрепил к артистке амплуа комедийной актрисы, несмотря на то, что многолетнее преданное служение Мельпомене проявило ее талант практически во всех жанрах драматургии. Она не подразделяет свои актерские работы на успешные и малозначимые, на любимые и «проходные». «Я помню все свои роли, даже самые первые на нашей сцене и каждая из них мне по-своему любима и близка, потому что я над ними работала, потому что я не спала ночами, мучительно переживая за каждую реплику, за каждую мизансцену со своим участием, – говорит Народная артистка. – Другое дело, что те роли, которые мне труднее всего дались, несколько обособленно расположены в моем актерском багаже. Пока в своей творческой работе я выделяю две вершины, две роли, которые, на мой взгляд, удались более всего. Это роль Иветы в трагедии «Мамаша Кураж» и Павлы Петровны в «Женитьбе Бальзаминова», причем, первую я считаю лучшей своей работой, переиграть которую пока что мне не удалось. Впрочем, нет особого значения, роль главная, второго плана или вовсе участие в массовой сцене. Великолепное драматическое произведение Владимира Ванеева «Хилачы фидар» – в начале 90-ых известный режиссер Геор Хугаев ставил этот спектакль с нашей труппой сразу после первой грузинской агрессии на севере Осетии. В этом спектакле я играла в массовке. Казалось бы, роль незначительная. Но тяжелая эмоционально. Она запомнилась навсегда. В мизансцене, когда обороняющимся в крепости враг перекрывает воду, чтобы замучить их жаждой и, тем самым, заставить сдаться, был невероятно сильный эмоциональный момент. Посланник из вражеского стана приходит к этим измученным людям, которые уже предупреждены своим старшим о предстоящем визите. Наказ старшего – не подавать виду, насколько они измучены жаждой. Задача, поставленная режиссером, схожая – все участники массовой сцены смеются, демонстрируют беспечность. Все смеются – я плачу. Навзрыд. Потому что именно так я прочувствовала этот момент. Я всегда действую на сцене по своему внутреннему ощущению и только режиссер может указать мне на то, в какой момент нужно остановиться».
В настоящее время все мысли Инги Сардионовны связаны с новой работой, в которую ей придется окунуться уже в ближайшее время. Режиссер Тамерлан Дзудцов предложил ей роль Матери погибших на войне семерых братьев Газдановых в своей постановке «Ныййарæджы кадæг», которую театр планирует восстановить к 75-летию Победы в Великой Отечественной войне. «Ныййарæджы кадæг» – один из лучших спектаклей последних лет, с несравненной и легендарной Людмилой Галавановой в главной роли. Теперь Тамерлан Дзудцов предложил эту роль Инге Гаджиты. «Лукавить не буду, у меня присутствует определенный мандраж от предстоящей работы, – говорит Народная артистка. – «Ныййарæджы кадæг» ставится на нашей сцене не впервые. Это спектакль, который несет в себе огромные смыслы. И, прежде всего, потому, что именно через него мы приближаемся к возрождению национального самосознания. Людмила Графовна блистательна и фактически недосягаема. Я готова и к тому, что будут определенные сравнения, параллели. Конечно, будет сложно, но легких путей в творчестве я никогда не искала. Это то, чего я жаждала все последние годы – серьезной драматической роли, за которую будет не стыдно прежде всего перед собой. По внутренним ощущениям – это именно моя роль. Роль, которую я могу не просто по-актерски прочувствовать. Это то что мне близко по пережитому, по внутренним ощущениям. Война и ее разрушительные последствия для меня не пустой звук. Эти ощущения у меня на поверхности. Я очень скупая на эмоции, но внутри это целый сгусток всевозможных эмоций. В случае с этой работой я опасаюсь, как бы эмоции не перехлестнули стержень, и поэтому режиссеру нужно меня держать в определенных рамках. Я жду этой работы и одновременно ее боюсь. Думаю, с Тамерланом Ефимовичем мы сможем добиться нужного результата».
Инга Гаджиты – из поколения артистов нашего театра, которые успели насладиться творчеством в период расцвета нашего театра, они же пережили с ним период безвременья, их же принято считать основной опорой, которая сможет поднять сценическое искусство на вершину его возрождения. И главное, чего ждут жадные до работы артисты – новых ролей, новых постановок. И новых режиссеров, которые смогут вдохнуть в национальное сценическое искусство новую жизнь. «На протяжении многих десятилетий работы в театре у меня есть уже свой перечень великих, не побоюсь этого слова, режиссеров, – рассуждает Инга Сардионовна. – Я считаю, что Анатолий Азаревич – великий режиссер, Котэ Сурмава – великий режиссер. Есть начинающие режиссеры с задатками великих. И мы о них еще услышим, я в этом не сомневаюсь. У них есть видение, которое не дано некоторым обывателям, которые думают, что они режиссеры. На самом деле последние – простые постановщики. Режиссер – это немного другой статус. Как бы отдельные мои друзья коллеги не обижались. Режиссер видит мир не черно-белым, а во всем многообразии его оттенков. Пока у нас в театре единственный режиссер – Тамерлан Дзудцов. И я ему желаю, чтобы он по новой взошел по лестнице на трамплин. Это ему всегда удавалось. Думаю, удастся и сейчас».
Народная артистка считает, что труппа изголодалась по сумасшедшей, в хорошем смысле этого слова, режиссуре. «Нам нужна новая креативная неповторимая энергетика на нашу сцену. Сгусток, вобравший в себя непереводимый фарн, мастерство и какую-то особенную ауру, которую полтора десятилетия на-зад будто сдуло сквозняком, должна вновь вернуться на нашу сцену, – говорит Народная артистка. – И основу этой энергетики должны заложить новые имена в режиссуре. Валиев Гиви – амбициозный режиссер, который хочет воплотить свои замыслы на нашей сцене. Режиссер с совершенно сумасшедшей энергетикой. Я мечтаю с ним поработать. Должно быть интересно, когда режиссер формирует спектакль и умеет собрать энергетику в центр сцены. Гиви это умеет. Яновский также себя хорошо завизировал. У них глубина восприятия шикарная. Мне кажется, наше руководство должно начать работу по приглашению режиссеров… Последние несколько лет я часто думаю над тем, что я делаю в театре. Таких мыслей не было даже в самые сложные годы. Конечно, ни при каких обстоятельствах я уходить из театра не буду. Но творчество здесь не то, которое хотелось бы видеть. Мы не можем быть на уровне сельского клуба. Это мое мнение, на которое я имею право. Я полагаю, что Тамерлану Дзудцову надо помочь, поскольку один человек, будь он тысячу раз гениален, не справится с тем объемом работы, который нам предстоит преодолеть на пути к возрождению сценического искусства»...
В канун своего большого юбилея Инга Гаджиты полна творческих планов и энергии. Осмысливая пройденное и настоящее, у Народной артистки неизменна вера в будущее театра, на сцене которого она воплотит еще не одну роль. Потому что эта любовь, любовь к сцене, расположившаяся в сердце уже в ранней юности, так и стала для нее единственной. Только здесь – ее мир, только здесь ее сердце бьется учащенно. «Еще много чего хочется воплотить на сцене, – делится планами наш юбиляр. – При этом многие работы, о которых я мечтала, скажем, двадцать лет назад, уже невозможно сыграть в моем случае на сцене. Но хочется сыграть в постановке по произведению Владимира Ванеева – гениального драматурга, к творчеству которого наш театр обращался в прошлом и будет обращаться в будущем. Потому что равных драматургии Ванеева нет. Я также очень люблю Гарсию Лорка. С удовольствием бы, скажем, его Йерму воплотила, ведь Лорка удивительно чувствует женскую природу. Миссис Гофорт бы сыграла в «Фургон с молоком здесь больше не останавливается» Теннеси Уильямса. У меня даже есть практический опыт его перевода... Но пока это только планы и профессиональные мечты, в исполнение которых я разучилась верить на протяжении всех последних лет творческого безвременья».
Инга Сардионовна называет прошедшие годы временем упущенных возможностей и захлебнувшихся амбиций. И, тем не менее, не считает свое время упущенным. И в самом деле, что такое 55 лет для артиста? Всего лишь две красивые цифры, за которыми новые горизонты, большие профессиональные достижения, интереснейшие роли и блистательные постановки. И, конечно же, нескончаемые овации, которые приносят Артисту не просто истинное удовлетворение, но и заставляют двигаться вперед. С юбилеем Вас, Инга Сардионовна! Достойных долгожданных ролей!
Рада Дзагоева
Она выбрала профессию осознанно и по зову сердца, хотя, по собственному признанию, несколько сомневалась в своих возможностях и предрасположенности к искусству. «Мне почему-то казалось, что высокая комиссия из Тбилиси, которая здесь, в нашем театре принимала вступительные экзамены, обязательно меня «зарубит», но искушение оказаться в числе счастливчиков было гораздо сильнее всякого реального осмысления своих возможностей, – вспоминает свои первые шаги на пути к сцене сама артистка. – Абсолютная самокритичность, которая, следует отметить, соответствовала реальности – мне казалось, все во мне противоречит тому, чтобы блистать на сцене – и внешность, и неумение выговаривать какие-то звуки, и вообще все. Но маститые мастера искусства, видимо, разглядели в моем несколько нестандартном образе именно ту искру, которая позволяет распознавать своего и среди своих, и среди чужих. И этот зеленый свет, зажженный передо мной отчасти авансом, не просто принес чувство удовлетворения. Он заставил меня поверить в себя и свои способности».
Ее поколение пришло в национальный театр в период его расцвета. Блистательная плеяда выдающихся мастеров сцены и бесценный опыт, который они передавали начинающим артистам – Инга Сардионовна с особенной теплотой вспоминает совместную работу с ярчайшими представителями старшего поколения. «Гаврил Таугазов, Иван Джиккаев, Ростик Чабиев, Ростик Дзагоев, Андрей Гельдиев – партнерство с такими выдающимися артистами, совместное участие в постановках – это бесценный опыт, своего рода уникальные мастер-классы, которые не может дать начинающему артисту ни один театральный ВУЗ, – рассказывает Народная артистка. – Мне кажется, главное, что они успели передать нам, своим преемникам в профессии – это негласный фарн, присущий осетинской сцене во все времена. Ну, а крестной матерью в профессии я считаю непревзойденную Людмилу Графовну Галаванову. Именно она была моим наставником, когда я только делала свои первые шаги на сцене. Ее слова долгие годы, да и сегодня, были для меня своеобразным ориентиром. Она любила повторять, что не имеет значения, кто и что говорит за кулисами, насколько тебя критикуют коллеги из чувства какой-то нелюбви или духа соперничества – сцена все и всех расставляет по местам, которые они заслуживают, величие и талант может определить только она и только она может обнажить бесталанность или бездарность. Но главным ее напутствием, конечно же, был призыв работать над собой. Всегда, в любом возрасте, пока артист дышит, пока он жив».
И Инга Гаджиты всегда работала на разрыв, как будто оголяя каждое нервное окончание, как будто на износ, каждый раз как в последний. Вместе с тем, она никогда не стремилась к славе, хотя вереница запоминающихся ярких ролей на сцене нашего национального театра предполагала повышенное внимание к ее персоне. Цхинвальский зритель помнит все ее роли, которые она воплотила на сцене и в благополучные 80-ые, и в суровые 90-ые. Тогда в осажденном городе на сцене храма искусства она играла подряд во всех тогдашних комедийных постановках. Этот период работы прикрепил к артистке амплуа комедийной актрисы, несмотря на то, что многолетнее преданное служение Мельпомене проявило ее талант практически во всех жанрах драматургии. Она не подразделяет свои актерские работы на успешные и малозначимые, на любимые и «проходные». «Я помню все свои роли, даже самые первые на нашей сцене и каждая из них мне по-своему любима и близка, потому что я над ними работала, потому что я не спала ночами, мучительно переживая за каждую реплику, за каждую мизансцену со своим участием, – говорит Народная артистка. – Другое дело, что те роли, которые мне труднее всего дались, несколько обособленно расположены в моем актерском багаже. Пока в своей творческой работе я выделяю две вершины, две роли, которые, на мой взгляд, удались более всего. Это роль Иветы в трагедии «Мамаша Кураж» и Павлы Петровны в «Женитьбе Бальзаминова», причем, первую я считаю лучшей своей работой, переиграть которую пока что мне не удалось. Впрочем, нет особого значения, роль главная, второго плана или вовсе участие в массовой сцене. Великолепное драматическое произведение Владимира Ванеева «Хилачы фидар» – в начале 90-ых известный режиссер Геор Хугаев ставил этот спектакль с нашей труппой сразу после первой грузинской агрессии на севере Осетии. В этом спектакле я играла в массовке. Казалось бы, роль незначительная. Но тяжелая эмоционально. Она запомнилась навсегда. В мизансцене, когда обороняющимся в крепости враг перекрывает воду, чтобы замучить их жаждой и, тем самым, заставить сдаться, был невероятно сильный эмоциональный момент. Посланник из вражеского стана приходит к этим измученным людям, которые уже предупреждены своим старшим о предстоящем визите. Наказ старшего – не подавать виду, насколько они измучены жаждой. Задача, поставленная режиссером, схожая – все участники массовой сцены смеются, демонстрируют беспечность. Все смеются – я плачу. Навзрыд. Потому что именно так я прочувствовала этот момент. Я всегда действую на сцене по своему внутреннему ощущению и только режиссер может указать мне на то, в какой момент нужно остановиться».
В настоящее время все мысли Инги Сардионовны связаны с новой работой, в которую ей придется окунуться уже в ближайшее время. Режиссер Тамерлан Дзудцов предложил ей роль Матери погибших на войне семерых братьев Газдановых в своей постановке «Ныййарæджы кадæг», которую театр планирует восстановить к 75-летию Победы в Великой Отечественной войне. «Ныййарæджы кадæг» – один из лучших спектаклей последних лет, с несравненной и легендарной Людмилой Галавановой в главной роли. Теперь Тамерлан Дзудцов предложил эту роль Инге Гаджиты. «Лукавить не буду, у меня присутствует определенный мандраж от предстоящей работы, – говорит Народная артистка. – «Ныййарæджы кадæг» ставится на нашей сцене не впервые. Это спектакль, который несет в себе огромные смыслы. И, прежде всего, потому, что именно через него мы приближаемся к возрождению национального самосознания. Людмила Графовна блистательна и фактически недосягаема. Я готова и к тому, что будут определенные сравнения, параллели. Конечно, будет сложно, но легких путей в творчестве я никогда не искала. Это то, чего я жаждала все последние годы – серьезной драматической роли, за которую будет не стыдно прежде всего перед собой. По внутренним ощущениям – это именно моя роль. Роль, которую я могу не просто по-актерски прочувствовать. Это то что мне близко по пережитому, по внутренним ощущениям. Война и ее разрушительные последствия для меня не пустой звук. Эти ощущения у меня на поверхности. Я очень скупая на эмоции, но внутри это целый сгусток всевозможных эмоций. В случае с этой работой я опасаюсь, как бы эмоции не перехлестнули стержень, и поэтому режиссеру нужно меня держать в определенных рамках. Я жду этой работы и одновременно ее боюсь. Думаю, с Тамерланом Ефимовичем мы сможем добиться нужного результата».
Инга Гаджиты – из поколения артистов нашего театра, которые успели насладиться творчеством в период расцвета нашего театра, они же пережили с ним период безвременья, их же принято считать основной опорой, которая сможет поднять сценическое искусство на вершину его возрождения. И главное, чего ждут жадные до работы артисты – новых ролей, новых постановок. И новых режиссеров, которые смогут вдохнуть в национальное сценическое искусство новую жизнь. «На протяжении многих десятилетий работы в театре у меня есть уже свой перечень великих, не побоюсь этого слова, режиссеров, – рассуждает Инга Сардионовна. – Я считаю, что Анатолий Азаревич – великий режиссер, Котэ Сурмава – великий режиссер. Есть начинающие режиссеры с задатками великих. И мы о них еще услышим, я в этом не сомневаюсь. У них есть видение, которое не дано некоторым обывателям, которые думают, что они режиссеры. На самом деле последние – простые постановщики. Режиссер – это немного другой статус. Как бы отдельные мои друзья коллеги не обижались. Режиссер видит мир не черно-белым, а во всем многообразии его оттенков. Пока у нас в театре единственный режиссер – Тамерлан Дзудцов. И я ему желаю, чтобы он по новой взошел по лестнице на трамплин. Это ему всегда удавалось. Думаю, удастся и сейчас».
Народная артистка считает, что труппа изголодалась по сумасшедшей, в хорошем смысле этого слова, режиссуре. «Нам нужна новая креативная неповторимая энергетика на нашу сцену. Сгусток, вобравший в себя непереводимый фарн, мастерство и какую-то особенную ауру, которую полтора десятилетия на-зад будто сдуло сквозняком, должна вновь вернуться на нашу сцену, – говорит Народная артистка. – И основу этой энергетики должны заложить новые имена в режиссуре. Валиев Гиви – амбициозный режиссер, который хочет воплотить свои замыслы на нашей сцене. Режиссер с совершенно сумасшедшей энергетикой. Я мечтаю с ним поработать. Должно быть интересно, когда режиссер формирует спектакль и умеет собрать энергетику в центр сцены. Гиви это умеет. Яновский также себя хорошо завизировал. У них глубина восприятия шикарная. Мне кажется, наше руководство должно начать работу по приглашению режиссеров… Последние несколько лет я часто думаю над тем, что я делаю в театре. Таких мыслей не было даже в самые сложные годы. Конечно, ни при каких обстоятельствах я уходить из театра не буду. Но творчество здесь не то, которое хотелось бы видеть. Мы не можем быть на уровне сельского клуба. Это мое мнение, на которое я имею право. Я полагаю, что Тамерлану Дзудцову надо помочь, поскольку один человек, будь он тысячу раз гениален, не справится с тем объемом работы, который нам предстоит преодолеть на пути к возрождению сценического искусства»...
В канун своего большого юбилея Инга Гаджиты полна творческих планов и энергии. Осмысливая пройденное и настоящее, у Народной артистки неизменна вера в будущее театра, на сцене которого она воплотит еще не одну роль. Потому что эта любовь, любовь к сцене, расположившаяся в сердце уже в ранней юности, так и стала для нее единственной. Только здесь – ее мир, только здесь ее сердце бьется учащенно. «Еще много чего хочется воплотить на сцене, – делится планами наш юбиляр. – При этом многие работы, о которых я мечтала, скажем, двадцать лет назад, уже невозможно сыграть в моем случае на сцене. Но хочется сыграть в постановке по произведению Владимира Ванеева – гениального драматурга, к творчеству которого наш театр обращался в прошлом и будет обращаться в будущем. Потому что равных драматургии Ванеева нет. Я также очень люблю Гарсию Лорка. С удовольствием бы, скажем, его Йерму воплотила, ведь Лорка удивительно чувствует женскую природу. Миссис Гофорт бы сыграла в «Фургон с молоком здесь больше не останавливается» Теннеси Уильямса. У меня даже есть практический опыт его перевода... Но пока это только планы и профессиональные мечты, в исполнение которых я разучилась верить на протяжении всех последних лет творческого безвременья».
Инга Сардионовна называет прошедшие годы временем упущенных возможностей и захлебнувшихся амбиций. И, тем не менее, не считает свое время упущенным. И в самом деле, что такое 55 лет для артиста? Всего лишь две красивые цифры, за которыми новые горизонты, большие профессиональные достижения, интереснейшие роли и блистательные постановки. И, конечно же, нескончаемые овации, которые приносят Артисту не просто истинное удовлетворение, но и заставляют двигаться вперед. С юбилеем Вас, Инга Сардионовна! Достойных долгожданных ролей!
Рада Дзагоева
Источник - Газета Республика.
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.