Осетинский народ гордится нерушимой осетинско-болгарской друж­бой, истоки которой уходят в далекое прошлое. Эта дружба между двумя народами окрепла в совместной борьбе за освобождение Болга­рии от османского ига во время русско-турецкой войны 1877—1878 гг. Двести тысяч сынов России, среди них русские, украинцы, белорусы, грузины, осетины и представители других народов нашей страны, отда­ли жизнь за это благородное дело. От берегов Дуная до Босфора нахо­дятся их братские могилы.

По своему историческому объективному содержанию война была прогрессивной, способствовавшей национальному освобождению наро­дов Балканского полуострова от гнета османской Турции.

Победа русской армии в русско-турецкой войне 1877—1878 гг. име­ла важное значение для болгарского народа.

Народы Кавказа вместе с другими народами России внесли свой вклад в дело освобождения балканских народов от гнета османской Турции. Прославился в годы русско-турецкой войны 1877—1878 гг. осе­тинский дивизион, сформированный из добровольцев.

Национально-освободительная борьба славянских народов 1875 го­ду против османской Турции нашла широкий отклик среди осетинского народа. На страницах газет «Кавказ», «Терские ведомости», «Казбек» с глубокой симпатией к сербам освещался ход военных действий на сербско-турецком театре военных действий, приводились сведения о сбо­ре пожертвований и числе добровольцев. Интеллигенция Владикавказа организует концерты, лекции и вечера, сбор с которых шел в пользу славян. В деле помощи славянам отличилось население Владикавказа, Алагира и Моздока. На призыв откликнулись и рабочие-осетины Ала-гирского серебро-свинцового завода. Здесь было собрано около 800 руб­лей. Следует иметь в виду, что если в 1864 году рабочие-осетины Ала-гирского завода составляли 148 человек из 292, то в 1875 году из 300 рабочих 240 были осетины[1]. Определенные суммы поступили от служа­щих учреждений Владикавказа, частных лиц, солдат и офицеров.

Все пожертвования шли во Владикавказский славянский комитет, организованный в августе 1876 года. Добровольческое движение, по­жертвования деньгами были повсеместны. В этом заслуга представи­телей передовой осетинской интеллигенции Индриса Шанаева, Николая Колиева, Н. Жускаева и других.

Газета  «Тифлисский  листок»  в  №   195 за   1897  г.  сообщала, что события на Балканском полуострове, когда там возгоралось дви жение славян за свою независимость, не могли не найти отклика в от­зывчивой душе Индриса Шанаева, и он отправился туда со значитель­ной группой своих соотечественников в качестве простого добровольца. Индрис присылал оттуда корреспонденцию в русские газеты, которые «немало способствовали», по выражению «Донской речи», тому «возбуж­дению, которое охватило тогдашнее общество в его стремлении оказать помощь славянам, томившимся под невыносимым турецким игом»^[2].

 

В Московский славянский комитет поступило много заявлений от осетин, в которых говорилось о желании отправиться добровольцами в Сербию. Житель Владикавказа рабочий осетин Иван Гуриев-писал в Московский комитет, что, «имея ревностное желание оказать посильную помощь православным братьям, борющимся за свободу, я, к сожале­нию, не в силах принести материальную помощь, потому считаю своим долгом пожертвовать своими силами до последнего вздоха»[3] и просил отправить его добровольцем в Сербию^[4]. Представители осетинского на­рода в составе добровольческих формирований в 1876 году приняли участие в сербско-турецкой войне.

Один из русских корреспондентов в Сербии отмечал, что казаки прибывают в множестве и поступают в сербскую кавалерию, которой принесут громадную пользу. Греков и албанцев в сербских войсках бы­ло очень мало, но зато встречаются грузины, осетины и даже право­славные абхазцы; «некоторые из них плохо говорят по-русски, один из русских офицеров спрашивает кавказцев, что заставило их приехать в Сербию, они отвечали то же, что и русские: «Сражаться за веру и сво­боду своих братьев»[5].

Отбирая добровольцев для отправки в Сербию, славянские коми­теты отдавали предпочтение офицерам, казакам и отставным солдатам. Особое внимание уделялось набору казаков Терского и Кубанского войск как наиболее приспособленных для действий в горных условиях. Поэтому в рядах добровольцев было много осетин из Терского казачье­го войска. В Кавказском казачьем легионе, отправленном из Влади­кавказа 30 сентября 1876 года, было 4 осетина из селения Ардонское^[6]. Помимо них, добровольцами в Сербию выехали Георгий Ревазов, Ан­дрей и Николай Колиевы, Индрис Шанаев, Александр Амбаров, Нико­лай Караев и др. Добровольцам пришлось сражаться в трудных усло­виях, однако они с честью выполнили свой долг. В дальнейшем боевое содружество русского, болгарского и других народов Балканского по­луострова с представителями кавказских народов получило свое раз­витие в русско-турецкой войне 1877—1878 гг.

Русско-турецкая война началась в апреле 1877 года. Русское коман­дование разработало планы военных действий против османской Тур­ции. Оно придавало большое значение использованию в войне иррегу­лярных частей из народов Кавказа. Со второй половины 1876 года из населения Кавказа стали формироваться иррегулярные части. Было сформировано 300 конных и пеших сотен, общая численность которых доходила до 50 тысяч человек. Из них 30 тыс. человек было из Закав­казья и 20 тыс. из Северного Кавказа.

 

Одной из причин поступления населения Кавказа в состав иррегу­лярных частей следует считать то, что определенная часть населения Кавказа сочувствовала борьбе болгарского народа и других южных славян за свое национальное освобождение. Русско-турецкую войну 1877—1878 гг. они восприняли как освободительную, которая должна была помочь болгарскому народу избавиться от османского ига.

К 25 ноября 1876 года из населения Владикавказского округа был сформирован Терско-Горский конно-иррегулярный полк. Один дивизион его состоял из осетин, другой из ингушей. Командиром осетинского ди­визиона был назначен ротмистр Арслан Мурза Есиев[7]. Командирами со­тен были назначены корнет Агубекир Дударов и подпоручик Тотрадз Зембатов.

Русское командование на опыте прошлых кампаний убедилось в хорошей личной боевой подготовке осетин, привычке и умении обра­щаться с оружием, сражаться в конном и пешем строю, знании и уме­нии к действиям в горной местности. Все эти качества осетин обуслов­ливались политической обстановкой, социально-экономическими факто­рами, беспрерывными войнами и междоусобицами.

С целью использования боевых качеств населения Кавказа, цар­ское правительство широко использовало систему милиционных частей. В вд составе осетины приняли участие в русско-иранской войне 1804— 1813 гг., русско-иранской войне 1826—1828 гг., в русско-турецкой войне 1828—1829 гг., в Крымской (Восточной) войне 1853—1856 гг. Иррегу­лярные части применялись для аванпоставной службы, для разведки и атак, осетины сражались в пешем и конном строю, их использовали для преследования разбитого противника, состояли в авангардных от­рядах, рекогносцировочных колоннах и охране основных сил.

Для привлечения населения Северного Кавказа к воинской службе были сформированы Терский иррегулярный полк, Терская постоянная милиция, Кавказско-Горский дивизион. Отличная боевая служба их до­казала пользу формирования постоянных частей из горцев.

Поэтому накануне русско-турецкой войны 1877—1878 гг. русское командование уделяет большое внимание формированию иррегулярных частей из осетин.

8             декабре 1876 года последовал приказ о формировании сводно-конно-иррегулярного дивизиона. В его состав должны были войти и осетины. Для набора осетин в Терскую область был командирован войсковой старшина Аврам Ениколопов[8]. 25 января 1877 года начальник штаба войск Терской области сообщал, что осетины посланы в Александрополь^[9]. Осетины вошли в первую сотню дивизиона. 17 марта 1877 го­да дивизион был переформирован в Александропольский 6-й сотенный полк[10]. В него вошли две сотни осетин из Владикавказского округа, ко­мандиром их был прапорщик Ашахмет Аликов из селения Ольгинское.

27 мая началось формирование 2-го Терско-Горского конно-иррегу-лярного полка[11]. Он должен был состоять из осетин, кабардинцев и ин­гушей. В июне последовал приказ из штаба Кавказского округа о рос­пуске добровольцев по домам.

15 января 1877 года был сформирован Чеченский конно-иррегуляр­ный полк. В нем служили осетины майор Знаур Тхостов, Ислам Тхос-тов, Хох Кайтмазов, Даниль Дзозиев и Хасако Дзиоев[12].

15 января 1877 г. был сформирован Кабардино-Кумыкский конно-иррегулярный полк. В нем находились осетины, в том числе Андрей Колиев и Айтег Агоев. Тогда же был сформирован Ахалцихский конно-иррегулярный полк, две сотни которого состояли из южных осетин.

Южные осетины служили в Грузинской пешей дружине, Алексан-дропольском, Ахалцихском и других конно-иррегулярных полках, в Тиф­лисском дворянском дивизионе.

20 августа 1877 года последовал приказ Главнокомандующего Кав казской армией о сборе двух сотен милиции из осетин и других жителей Горийского уезда. С этой целью для сбора осетин в Джавское ущелье был командирован коллежский ассесор Журули[13]. Добровольцев было очень много. На формирование было ассигновано пятьсот рублей[14].

К 8 сентября из южных осетин сформированы две конные сотни, которые вошли в состав Ардаганского отряда.

В Кубанском конно-иррегулярном полку находились черкесы, карачаевцы и осетины Георгиевского поселка Бека Сохиев, Дзичи и Кавдин Чехоевы, Адиль Дзанаев, Кавдин Бараков, Сабах Гирей Кар-гиев, Дзецо Дзиоев и др. Здесь же был и отец известного осетинского поэта Коста Леван Хетагуров.

В Шурагельском конно-иррегулярном полку служили Габце Дуда­ров, Георгий Колиев и другие. В Кутаисском конно-иррегулярном полку числились Георгий Гайтов, Бабе Гайтов.Туган Мистулов, Семен Тибилов и другие. На вооружении они имели драгунские винтовки Крнка. 6-линейные нарезные ружья системы Таннера и 7-линейные нарезные ружья.

Военные действия начались одновременно на двух театрах — Бал­канском и Кавказском.

Русское командование считало, что недостаток конницы на Кав­казском театре войны должен восполниться казачьими полками Терской и Кубанской областей, а также конной милицией из населения Кавка­за. При отправке иррегулярной конницы на Балканский театр оно ру­ководствовалось теми же соображениями и учитывало, что казачьи пол­ки Терской и Кубанской областей, а также иррегулярные части из на­селения Северного Кавказа (осетинский и ингушский дивизионы) способны к боевым действиям в условиях горного театра военных дей­ствий на Балканском полуострове.

Военное министерство решило послать на Балканы «некоторое чис­ло кубанских казаков и милиции, особенно способных к действиям ма­лой войны в странах гористых»[15], в частности, Кавказскую казачью бригаду, состоявшую из Владикавказского и Кубанского казачьих пол­ков, осетинского дивизиона и Донской батареи.

Во время боев у Ловеча, Плевны, Пловдива, Шипки, Софии, пере­хода через Балканы осетинский дивизион показал хорошие боевые ка­чества, мужество, стойкость и взаимную выручку, умение сражаться в пешем и конном строю. О боевых заслугах осетинского дивизиона сви­детельствуют лучшие представители русского военного командования (Н. Д. Скобелев, И. В. Гурко, П. Д. Паренсов, Н. Ф. Тутолмин и др.).

 

Генерал Н. Ф. Тутолмин докладывал командованию: «Этот народ (осетины. — М. С.) заслуживает из ряда вон выходящей награды своею безупречною, безграничною храбростью. С первого шага за Дунай, с 22 июня, они открыли для кавказской бригады целый ряд дел с неприя­телем, полной безупречной отваги, и собственной кровью значительно более других оросили путь от Дели-Сула через Градешти до самого Самовида и оттуда через Плевно до окопов Ловчи»[16].

Осетины приняли участие в обороне Шипки (июнь 1877 — январь 1878 г.). Оборона Шипки стала символом боевого союза русского и болгарского народов, их мужества, героизма и братства по оружию. На Шипке плечом к плечу сражались русские, болгары, украинцы, бело­русы, грузины, осетины, дагестанцы и другие народы России. Здесь в болгарском ополчении находился герой русско-турецкой войны 1877— 1878 гг. Николай (Дудар) Караев^[17].

Плевненская эпопея—самая яркая страница истории этой войны, Русские войска показали здесь высокую доблесть и самоотверженность.

В боях под Плевной осетинский дивизион проявил стойкость и му­жество. Генерал М. Д. Скобелев высоко оценил доблесть осетинского дивизиона. Он писал, что «вообще поведение Осетинского дивизиона по беспримерному самоотвержению и рыцарской храбрости выше всякой похвалы»^[18].

В дальнейшем Осетинский дивизион находится в отряде генерала И. В. Гурко, который наносит в декабре 1877 — январе 1878 года ре­шающий удар по противнику. В боях Осетинский дивизион понес боль­шие потери. Поэтому главнокомандующий Дунайской армией телегра­фировал в Тифлис: «Прошу выслать по сотне конных человек на попол­нение кубанцев и владикавказцев, а осетин пришли, сколько можешь. Кавказцы служили великолепно и поддерживали свою славу, но зато и людей потеряли много. Необходимо их пополнить, осетины так рабо­тали, что буду просить им Георгиевское знамя»^[19].

Осетинский дивизион получил пополнение во главе с поручиком Умаром Есиевым^[20] накануне боя у Горного Бугорово. Русские войска, в состав которых вошел и Осетинский дивизион, выбили противника из занимаемых им пунктов (Горный Дубняк, Телиш, Дольний Дубняк) и завершили блокаду Плевны. Падение Плевны явилось поворотным пунктом в войне. Русская армия начала наступление на противника.

Осетинский дивизион успешно выполнил задание русского коман­дования, нес сторожевую и разведывательную службу, участвовал в ре­когносцировке Златинского, Иметлийского и других горных перевалов. Осетинские воины плечом к плечу сражались с болгарскими ополчен­цами^[21].

Генерал И. Гурко перед своим знаменитым переходом через Бал­каны решил произвести рекогносцировку горных перевалов. Задание было поручено полковнику П. Паренсову, хорунжему Кубанского ка­зачьего полка А. Церетели и 50 осетинам из Осетинского дивизиона. В одном из боев совместно с осетинами сражались болгарские опол­ченцы.

Отряд И. Гурко перешел западную часть Балканских гор и 23 де­кабря 1878 года освободил Софию. Первыми спустились с гор в долину Софии Преображенский полк и Осетинский дивизион.

К 14 января 1878 года отступавшие турецкие войска сосредоточи­лись в Филиппополе (Пловдив). Сюда наступали войска И. Гурко. 15—17 января в трехдневном бою Филиппополя турецкие войска были разбиты. В бою отличились многие воины Осетинского дивизиона. Так. поручик Г. Есенов умело командовал своей полусотней, находившейся под сильным перекрестным огнем. Всадники храбро сражались как в конном, так и в пешем строю. Сам Генардуко Абисалов также находил­ся в самых опасных местах. Командование отмечало, что «своими хлад­нокровными распоряжениями офицеры показывали пример мужества подчиненным»^[22].

Русские войска одержали убедительную победу. Сражение у Фи­липпополя открывало русской армии путь к Константинополю.

20 января 1878 года русские войска заняли Андрианополь, где бы ло заключено соглашение и перемирие. Разбитая турецкая армия от­ступила в Родопские горы. В их преследовании участвовала Кавказ­ская казачья бригада. 12 января 1878 года она в составе Кубанского, Владикавказского казачьих полков и Осетинского дивизиона приступи­ла к выполнению задания.

С 12 по 26 января 1878 года кавказцы вели бои с неприятелем в деревнях Чатак, Чепеляре, Дердере и Палас. Суровая зима и сильные снежные метели затрудняли их путь. Однако бригада прошла Родоп­ские горы и разгромила турок.

8 августа 1878 года Осетинскому дивизиону было пожаловано Геор­гиевское знамя с надписью «За отличие в турецкую войну 1877— 1878 гг.». Многие рядовые и офицеры Осетинского дивизиона за муже­ство и храбрость, проявленные в боях, были награждены русскими и иностранными боевыми орденами.

После окончания войны осетинский дивизион несколько месяцев оставался в Болгарии, в Родопских горах. Он нес сторожевую службу, охраняя болгарское население от шаек башибузуков. Вскоре русское командование отправило горцев на родину.

Кроме осетинского дивизиона, прославившего в годы войны на Бал­канах, участие в боевых действиях приняли осетины, находящиеся в рус­ской регулярной армии, болгарском ополчении и казачьих полках. В их числе, прапорщик Костромского пехотного полка И. Дударов, майор 12-го Стародубовского полка А. Кануков, подпоручик 13-го стрелково­го батальона Н. Кантемиров, майор 9-го гусарского полка У. Тулатов и др. В болгарском ополчении находился герой русско-турецкой войны 1877—1878 гг. Дудар Караев. В Рущукском отряде в лейбгвардии в Атаманском полку находился Николай Андреевич Колиев^[23]. В Влади­кавказском казачьем полку служили подполковник Генардуко Абисалов, майор Асламбек Кубатиев, урядник Василий Г'алаев и др.

В боях в Болгарии отличился и Терский эскадрон, в котором на­ходились Василий Хетагуров, Михаил Алдатов, Моисей и Даниил Га-жеевы, Андрей Галаев, Темирболат Тхапсаев, Дзибо Алдатов и др. После окончания войны Терский эскадрон находился в Андрианополь-ском округе, охраняя мирное болгарское население.

Владикавказский казачий полк получил Георгиевское знамя и знак отличия на папахах «За взятие Ловчи 22 августа 1877 года». Свыше 200 человек были награждены орденами^[24].

Кавказский театр боевых действий по сравнению с Балканским имел второстепенное значение, но в ходе войны сыграл важную роль — победы, одержанные русскими войсками на Кавказском театре (Арда-ган, Драм-даг, Авлияр-Аладжа, Каре и т. д.), способствовали успеху русской армии на Балканах, явили образец возрождения славных тра­диций времен Суворова и Кутузова. Взятие Ардагана, бои у Авлия'р-Аладжи, Драм-дага, Деве-Бойну, ночной штурм Карса еще раз пока­зали замечательные боевые качества русского солдата.

Для военных действий с Турцией в Малой Азии был сформирован действующий корпус, общей численностью 52 тыс. человек со 160 ору­диями. В целях наступления по главным стратегическим путям он был разделен на отряды: Ахалцихский (13 тыс. человек и 360 орудий) под командованием генерал-лейтенанта Ф. Д. Девеля, Александропольский (27 тыс. и 92 орудий) — генерал-майора В. Д. Геймана и Эриванский (12 тыс. человек и 32 орудия) под начальством генерал-лейтенанта А. А. Тергукасова. Все эти отряды находились под общим командова­нием генерал-адъютанта М. Г. Лорис-Меликова[25].

Как отмечалось выше, в составе русской армии на Кавказском те­атре было значительное число представителей осетинского народа. Они находились в русской регулярной армии, казачьих полках и иррегу­лярных частях. В регулярной армии служили поручик 3-го Кавказского батальона Тембулат Козырев, подпоручик Александр Алдатов, Порту­пей-юнкер Елизар Хадарцев, в 154-м Дербентском пехотном полку штабс-капитан Газданов, в 1-й батарее Кавказской гренадерской артил­лерийской бригады капитан Темирболат Дударов, в 6-й батарее 20-й артиллерийской бригады капитан Асламурза Таучелов (впоследствии генерал-майор), в Нижегородском драгунском полку майор Инал Кусов (впоследствии генерал-лейтенант), прапорщик Бейбулат Тургиев и дру­гие.

 

На Кавказском театре сражались 1-й Горско-Моздокский, 2-й Гор-ско-Моздокский, 1-й Кизляро-Гребенский, 2-й Кизляро-Гребенский, 2-й Владикавказский, 1-й и 2-й Волгский казачьи полки. Осетины-каза­ки из станиц Черноярской, Новоосетинской и Луковской находились в Ахалцихском, Чеченском, Кабардино-Кумыкском, Александрополь-ском, Кутаисском и Шурагельском конно-иррегулярных полках и Тиф­лисском дворянском дивизионе. В составе иррегулярных частей казачьих полках и регулярной русской армии они отличились в боях за взятие Ардагана, Бегли-Ахмеда, на высотах Аладжи, Деве-Бойну, Драм-дага, Даяра, при осаде Карса и Эрзерума.

Осетины успешно выполняли задания русского командования. Они приняли участие в основных операциях на Кавказском театре войны, несли сторожевую и разведочную службу, охраняя местное население от турецких башибузуков.

28 апреля (10 мая) 1877 года русские войска окружили Ардаган и затем штурмом взяли его. Русские войска успешно справились с за­дачей штурма, проявив героизм и мужество. Среди отличившихся — много всадников иррегулярных войск. За штурм Ардагана были наг­раждены Александр Дзигоев. Таги Аликов, Александр Агоев, Иосиф Собиев, Петр Тинаев и другие[26].

Урядник Александропольского полка Сосланбег Кубатиев был наг­ражден орденом за отличие при взятии Ардагана[27]. Житель села Охта-на, урядник Ахалцихского конно-иррегулярного полка Караман Икаев также был награжден орденом[28]. Награжден был и всадник того же полка Батрадз Тедеев за взятие в плен турецкого офицера в боях при переходе турецкой границы.

Эриванский отряд генерала Тер-Гукасова успешно действовал на левом фланге Кавказского театра[29]. Русские войска (12 тыс. человек при 32 орудиях, в том числе 4 тыс. кавказских иррегулярных формиро­ваний) разбил 4 июня 1877 года на Драм-дагском хребте турецкий от­ряд Магомета-паши (8 тыс. человек и 12 орудий) и затем 9 июня в Даярском ущелье Измаила паши (10 тыс. человек и 18 орудий). Побе­ды были одержаны благодаря взаимодействию пехоты с артиллерией и кавалерией, воинскому мастерству и храбрости русских солдат, а так­же умелым действиям иррегулярных кавказских частей. В Даярском сражении отличился поручик 3-го Кавказского стрелкового батальона Александр Алдатов со своей полуротой[30].

Иррегулярные части в составе отряда генерала В. Геймана (12 тыс. человек и 3500 кавалерии при 64 орудиях) приняли участие в штурме Зивина, При этом отличились многие всадники иррегулярных частей, в частности урядник Иосиф Газданов. Поручения он «выполнил с пол­ным самоотвержением»[31]. Отличился и урядник Александропольского конно-иррегулярного полка Туган Кастуев[32].

В течение июля — августа ряд боев между русскими и турецкими войсками не имели серьезного значения для последующих боевых дей­ствий. В этот же период происходят рекогонсцировки турецких позиций. В них приняли участие Дагестанская конно-иррегулярная бригада, Тиф­лисский дворянский дивизион, Чеченский конно-иррегулярный полк, Борчалинская, Тионетская и Елисаветпольская сотни.

Авлиар-Аладжинское сражение (2—4 октября 1877 года) было од­ним из крупных успехов русского военного искусства. Оно сыграло ре­шающую роль в победе русских войск в Малой Азии и оказало большое влияние на ход военных действий на Балканском полуострове. В этом сражении приняли участие кавказские иррегулярные части, числен­ностью 10 тыс. человек. Среди отличившихся: Хусейн Алдатов, Артемий Окаев, Бибол Газданов, Есма Дудаев, Бибоц Дзахсоров. Бембулат Хестанов, Дзибо Акоев, Михаил Аликов, Мисост Кусов, Анзор Цаликов, Тепса Мугуев, Казбек Дзиоев и другие.

Осетины находились на Приморском театре военных действий в Абхазии. Иррегулярных частей, в основном грузинских пеших дружин, здесь было 17 тыс. человек. Численность русских войск в Абхазии нас­читывала 18 тыс., в том числе 5 тыс. человек иррегулярных войск. Они успешно сражались за высоты Муха-Эстате, Хуцубани и Цихисдзири[33]. Храбрость, умение обращаться с оружием, знание местности помогали милиционерам побеждать. Они умело действовали в горной местности. Так, генерал-майор В. Краевич, касаясь действия милиционеров на Чер­номорском побережье, отмечал, что сравнительная незначительность их потерь объясняется тем, что они «постоянно занимали господствующие над проходами отрядов высоты и узлы гор»[34].

За отличие в военных действиях из Грузинской пешей дружины были награждены Тебо Пухаев. Гарсеван Бестаев, Ефрем Багаев, Алек­сандр Багаев, Иосиф Джиоев, Гарееван Кабисов, Семен Бесаев, Спири-дон Валиев и другие[35]. Николай Барцагов был произведен в прапор­щики.

Ночной штурм Карса (в ночь на 5 ноября 1877 года) был одним из блестящих успехов русской армии, отличался смелостью и ориги­нальностью замысла. Обшая численность русских войск под Карсом составляла 35 тыс. человек[36] и 198 орудий, в том числе 5 тыс. человек ир­регулярных кавказских формирований. Турки потеряли убитыми и ране­ными 4 тыс. человек. В плен сдались 800 офицеров и 17 тыс. солдат. Рус­ские войска потеряли 2700 человек. Победа была достигнута высокими мо­рально-боевыми качествами русского солдата. В штурме Карса и за­тем в преследовании противника приняли участие иррегулярные части, состоящие из грузин, армян, азербайджанцев, дагестанцев, осетин и представителей других народов Кавказа. При этом отличились Ахал-цихский, Александропольский, Дагестанские конно-иррегулярные полки. Тифлисский дворянский дивизион, Шурагельская конно-иррегулярная дружина, Борчалинская, Тианетская, Тушинская и Елисаветпольская конно-иррегулярные сотни. При штурме Карса отличились Герасим Кун-духов, Георгий Колиев, Урусхан Кубатиев, Паца Фидаров, Петр Тато-нов, Мисост Кубатиев и др.[37] При штурме Карса погиб прапорщик Ашахмет Аликов[38].

Юнкер Ахалцихского конно-иррегулярного полка Антон Хетагуров за храбрость, проявленную в боях при взятии Карса, был награжден орденом. За взятие Ахалшенских высот орденами были награждены Бем-булат Томаев, Григорий Плиев, Пидо Кокоев, Михаил Санакоев и др. Газданов Тембол и Темирболат Газданов получили золотую медаль с надписью «За храбрость»[39]. Прапорщик Яссе Газзаев, Гуло Тедеев, Тей­мураз Гаглоев из Ахалцихского конно-иррегулярного полка были наг­раждены серебряными медалями «За храбрость»[40]. В наградном листе Яссе Газзаева отмечалось, что более всего он обратил на себя внима­ние своею «Храбростью, доказанную им неоднократно... во время быт­ности его на службе в Ахалцихском конно-иррегулярном полку»[41]. За храбрость он был награжден знаком отличия военного ордена 2-й, 3-й и 4-й степени, золотыми и серебряными медалями[42]. Урядники Тифлис­ского дворянского конного дивизиона Тома Чочиев, Кавдин Санакоев, Семен Дарчиев, Николай Цховребов, Николай Габараев были награж­дены орденами[43]. Малхаз Кокоев, Иван Зассеев, Григорий Томаев, Яков Кудухов, Давид Плиев, Шамиль Козаев, Бабе Ханикаев и Тембулат Томаев из Ахалцихского конно-иррегулярного полка также были наг­раждены орденами[44].

Прапорщик Андрей Колиев из Кабардино-Кумыкского полка был награжден орденами и медалями. Награждены и Георгий Гайтов, Бабе Гайтов и Туган Мистулов из Кутаисского конно-иррегулярного полка. Заместитель командира Чеченского конно-иррегулярного полка майор Знаур Тхостов был награжден орденами, медалями, золотой саблей с надписью «За храбрость» и произведен в подполковники[45].

Из Чеченского полка были награждены Тох Кайтмазов из села Ху-малаг Владикавказского округа, Даниль Дзозиев из Моздока, Хасако Дзиоев и другие[46]. В наградном листе Ислама Тхостова говорилось, что он участвовал в боях с неприятелем, «все время был впереди, обо­дряя нижних чинов»[47].

Командир Чеченского полка генерал Арцу Чермоев ходатайствовал о награждении И. Тхостова орденом Св. Станислава. Ислам Тхостов был награжден боевыми орденами и медалями.

В ходе военных действий успешно действовали полки Терского ка­зачьего войска. В составе их было много осетин. 2-й Владикавказский, Кизляро-Гребенский, 2-й Волгский и 2-й Сунженский казачьи полки за храбрость, проявленую в боях, были награждены Георгиевскими знаме­нами. Были награждены войсковые старшины Тимофей Бегиев, Аслан-бек Кубатиев, Асланбек Мистулов, Афанасий Гокинаев, есаул Мисост Кубатиев, сотники Григорий Гулуев, Петр Валаев, Василий Галаев, Мембулат Тургиев, Петр Елбаев, Александр Тускаев, Иван Гажеев, есаул Кургоко Кубатиев, хорунжий Кирилл Жукаев, казаки Моисей Лакуев, Петр Татонов и многие другие[48].

Своими успешными наступательными операциями русские войска и Кавказские иррегулярные части помешали турецкому командованию укрепить свои силы на Балканах за счет Анатолийского корпуса.

Основная роль в разгроме турецких войск в войне 1877—1878 гг. на Балканском и Кавказском театрах принадлежит русской регулярной ар­мии с ее традициями русского военного искусства. Война явилась важ­ным этапом в развитии русского военного искусства.

Касаясь объективных результатов русско-турецкой войны 1877— 1878 гг., В. И. Ленин подчеркивал, что результатом этой войны было освобождение от чужеземного ига национальных государств на Балка­нах[49]. В результате войны независимость получили Румыния, Сербия, Герцеговина Флор, а автономию Болгария[50]. Особенно значительны бы­ли политические последствия для Болгарии, которая получила возмож­ность самостоятельного развития.

Василь Коларов в своей речи, произнесенной по случаю 70-летия освобождения Болгарии, говорил, что день подписания Сан-Стефанско-го договора «справедливо считается днем освобождения болгарского народа от турецкого ига, т. к. на территории, которую теперь занимает Народная Республика Болгарии, никогда больше не ступали орды ту­рецких султанов. Поэтому беспредельной и вечной будет признатель­ность болгарского народа русскому народу, пролившему кровь 200 ты­сяч своих сынов за наше освобождение»[51].

Русско-турецкая война 1877—1878 гг. упрочила давние традиции дружбы и сотрудничества между народами Осетии и Болгарией.

---

[1]          Казбеков Г. В. Формирование и развитие рабочего класса в Северной Осе­тии. Орджоникидзе, 1963, с. 27.

[2]          Газ «Тифлисский листок», № 195, 1987.

[3]              ЦГАОР СССР, ф. 1750, оп. 233, л. 24.

[4]          Там же.

[5]          Газ. «Кавказ», № 100, 1876.

[6]          ЦГАР СССР, ф. 1750, оп. I, д. 151, л. 4.

[7]          ЦГВИА СССР, ф. 330, оп. 88, д. 3615, л. 10.

[8]          Там же, ф. 1300, оп. 17,, д. 63, л. 50.

[9]          Там же.

[10]          Там же, л. 9.

[11]         Сб. материалов.., с. 12.

[12]         ЦГВИА СССР, ф. 1087, оп. I, д. 1185, л. 6.

[13]         ЦГИА ГССР, ф. 48, оп. I, д. 1718, л. 1.

[14]         Там же, л. 22.

[15]         ЦГВИА, ВУА, ф. 485, ц. 730, л. 26.

[16]            Сб. материалов, по русско-турецкой войне.., аып. 2§. СПб., 1899, с. 346—347.

[17]            Виноградов В. И. Русско-турецкая война 1877—1878 гг. и освобождение
Болгарии. М., 1878, с. 192.

[18]          Сборник материалов.., вып. 41. СПб., 1903, с. 219.

[19]          Тутолмин Т. Конница за Видом. СПб., 1881, с. 62.

[20]          ЦГВИА СССР, ф. 330, он. 27, д. 230, л, 10,

[21]          Там же, оп. 46, д. 63, л. 74—75,

[22]          Там же, с. 26—27.

[23]         ЦГВИА СССР, ф. 330, оп. 47, д. 126, л. 10.

[24]         Газ. «Терские ведомости», № 45, 1878.

[25]         М е г р е л и д з е Ш. В. Закавказье в русско-турецкой войне 1877—1878 гг., ч. 132. Тбилиси, 1972.

[26]         ЦГВИА СССР, ф. 330, оп. 94, д. 92, л. 260.

[27]         Там же, ф. 1300, оп. 9, д. 391, л. 12.

[28]           Там же

[29]         П а р с а м я н К. М. Генерал-лейтенант А. А. Тер-Гукасов. Ереван, 1942.

[30]         Цезарский А. Описание боевой жизни 3-го Кавказского стрелкового батальона, Тифлис, 1898, с, 78.

[31]         ПГВИА СССР, ф, 1300, оп. 24, д. 353, л. 4.

[32]         Там же. ф. 330. оп. 43, д. 312, л. 1.

[33]         М е г р е л и д з е Ш. В. Закавказье в русско-турецкой войне 1877—1878 гг. Тби­лиси, 1972, с. 158, 159.

[34]         Материалы лля описания русско-турецкой войны на Кавказско-Малоазиатском театре, т. VII, ч. II, Тифлис, 1912, с. 240.

[35]         Волконский Н. А. История Грузинской пешей дружины. СПб. 1882, с. 75, 80.

[36]         Русско-турецкая война 1877—1878 гг. Под ред. И. И. Ростунова, М., 1977, с, 226.

 

[37]         ЦГВИА СССР, ф. 330, оп. 22, д. 206, л. 8.

[38]         М е г р е л и д з е Ш. В. Закавказье в русско-турецкой войне 1877—1878 гг., с. 177.

[39]         ЦГВИА СССР, ф. 330, оп. 97, д. 92, л. 554.

[40]          Там же, оп. 88, д. 5051, л. 415, 460.

[41]         Там же, оп. 89, д. 4465, л. 1.

[42]         Там же, оп. 94, д. 92, л. 267—268.

[43]         Там же, л. 564.

[44]         Там же, оп. 89, д. 4440, л. 2.

[45]         Там же, ф. 14505, д. 14, л. 62.

[46]         Там же, ф. 548, д. 109, л. 176; ф, 330. оп. 89, д. 5051, л. 296.

[47]          Там же, ф. 14505, д. 14, л. 79,

 

[48]         ЦГВИА СССР, ф. 330, оп. 94, д. 92.

[49]         Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 28, с. 668.

[50]         Восточный вопрос во внешней политике России (конец XVIII — начало XX в.).
Под. ред. Н. С. Киняпиной. М„ 1972, с. 236.

[51]         Освобождение Болгарии от турецкого ига. Сборник статей. М, 1953, с. 7.

 

 

М. П. САНАКОЕВ