Юго-осетинский телевизионный декабрь 26 лет начала национального телевизионного вещания 25 лет независимому телевидению Республики Южная Осетия

5 декабря 2017 История [версия для печати] [читать комментарии] [размер шрифта: a- | А+] [1822 просмотра]

Начало 90-х. Безвременье с грузом тяжелейших испытаний. Этот переломный период в современной истории Южной Осетии, вопреки смуте и разрухе, был отмечен и серьезными позитивными переменами, добрыми начинаниями, одним из которых, без преувеличения, следует считать образование национального телевидения. В послевоенном 1992 году, после окончания первой волны активных боевых действий, на фоне всеобщего хаоса, возможность создания местного телеканала казалась призрачной и почти нереальной. Но, вопреки всему, небольшая группа людей, взявшаяся за реализацию этой идеи, смогла организовать и наладить вещание, тем самым заложив основу нового для Южной Осетии жанра журналистики. Историю национального вещания принято отсчитывать с 8 декабря 1992 года, со дня первого выхода в эфир независимого телеканала. Это было событие общенационального масштаба, осознание значимости которого пришло лишь спустя годы.
Потребность в своеобразном национальном рупоре на заре национально-освободительной борьбы юго-осетинс-кого народа была достаточно ощутима. Этот вопрос, осознавая всю серьезность грядущих событий, задолго до 1992 года стали поднимать активисты народно-патриотического движения «Адæмон Ныхас». Неоднократно на митингах, организованных национальным движением, высказывались предложения и о создании местного национального телевидения, но все эти порывы мастерски нивелировались «специалистами» Обкома партии. Желание иметь собственное телевидение подстегивалось и тем, что люди знали о наличии собственного телеканала в Абхазии и с недоумением воспринимали все причины невозможности организации собственного телевещания и в Южной Осетии. Очевидцы вспоминают, что долгое время обкомовские «специалисты» уверенно стояли на позиции невозможности организации работы телевидения, тиражируя мнение о том, что для создания местного ТВ и получения сигнала нужно провести специальные линии кабеля через горный хребет из Северной Осетии. Многие в это верили. Хотя единицы знали, что этот вопрос несложно решаем, но их голос терялся во всеобщей шумихе.
Вскоре партийные органы с их «забронзовевшими» боссами канули в лету. Была провозглашена Республика Южная Осетия. В условиях угрозы начала агрессии в нашей стране было сформировано Правительство (тогда Совет министров), одним из структурных подразделений которого стал Комитет информации и печати, ведомый Станиславом Кочиевым и Батрадзом Харебовым. Ответственность перед Комитетом в тех условиях была невероятная, нужно было прорывать информационную блокаду, каждая информация из осажденного Цхинвала подавалась в российские и зарубежные СМИ с большими трудностями. В Комитете тогда собралась серьезная команда профессионалов высокого уровня. Вскоре у Комитета появилась и своя видеокамера. Поначалу ею «заведовал» Константин Алборов, который заснял немало исторических кадров. Чуть позже съемкой занимался уже Василий Гаглоев, имевший за спиной также определенный опыт работы с подобной техникой, запечатлевший, к примеру, своей кинокамерой исторические хроники 23 ноября 1989 года. В то время каждый день был насыщен политическими событиями, формировались органы власти, принимались решения по совершенствованию законодательной базы, перманентно шли боевые действия, да и общественно-политическая жизнь в Республике, без преувеличения, кипела... И все происходящее в республике нужно было по максимуму фиксировать на видеокамеру. Съемки Василия нигде не показывались, возможности отсылать их за пределы республики тоже не было, однако все фиксировалось для истории, ценнейшая хроника событий собиралась в специальный архив.
В декабре 1991 года, в канун Нового года, по инициативе Станислава Кочиева и Батрадза Харебова был отснят первый выпуск новостей на осетинском языке, который вели популярные дикторы местного радио Донара Кумаритова и Сослан Джиоев. Историческая, без преувеличения, запись состоялась в одном из кабинетов здания Правительства. Выходов в эфир было всего два, да и увидеть их смогли не все (экспериментальные выпуски не анонсировались), но сам факт выхода в эфир передачи на родном языке всколыхнул общественное сознание и продемонстрировал реальность телевещания в условиях Южной Осетии.
Новый, 1992-й год стал годом большого кровопролития для Южной Осетии, боевые действия переходили в решающую стадию, и было просто не до развития телевидения. Вспомнили о первых телепробах спустя почти год, осенью 1992 года. Генераторами идеи считаются Тимур Цхурбати и Алан (Парпат) Джиоев. Именно первый предложил идею создания местного телевидения, а финансовые вопросы «взвалил» на себя Парпат. К делу сразу же привлекли Владимира Алборова, профессионального журналиста, имевшего за плечами большой опыт работы за пределами Южной Осетии и все того же Василия Гаглоева. Исходили из минимума, который нужен был для эфира – видеокамера, два видеомагнитофона, телевизор и транслирующий передатчик. Оборудование приобрели, но оставалась проблема с ретранслятором. Но и он был найден в городском узле связи. Отдавать его на «непонятную авантюру» связисты не хотели, ссылаясь то на его неисправность, то на какие-то иные причины. Василий Гаглоев вспоминает, что для Парпата безвыходных ситуаций не существовало в принципе, если он брался за дело – положительный исход был гарантирован. «В те годы, имея его поддержку, можно было горы перевернуть, – рассказывает Василий. – В итоге, в один из ближайших дней, я, Володя Алборов, Юра Давитян, Джемал Кабисов, Тимур Цхурбати и Парпат проникли в здание узла связи, вынесли ретранслятор, перенесли его на 7-й этаж здания Правительства и весь следующий день мы уже готовились к выходу в эфир. Конечно, это был бандитизм в чистом виде, но нужно учитывать, что на дворе стоял 1992-й год и по-другому вопросы порой попросту не решались, даже направленные на осуществление общего, как в нашем случае, значимого для всей Южной Осетии дела. Я и сегодня остаюсь при своем мнении, и считаю, что более преступно было бы не использовать эти возможности. Безусловно, национальное телевидение в республике все же появилось бы, но значительно позднее».
Исторический эфир готовился спонтанно. Текстовку, подготовленную Владимиром Алборовым, требовалось просто зачитать, о сопровождающем видеоряде речи не было. Диктора тоже искали спонтанно. Поиски велись в коридорах здания Правительства и подходящую кандидатуру новоявленные телевизионщики нашли довольно быстро, волею случая им оказался Инал Плиев. Вечером блок новостей на осетинском языке вышел в эфир. Эту дату и принято считать фактическим началом деятельности независимого телевидения Южной Осетии. Данное событие буквально «взорвало» общественную жизнь города, информация передавалась из уст в уста, люди перезванивались, интересовались деталями исторического события. «Нужность» начатого дела окрылила амбициозную команду, появились планы на ближайшую перспективу. Следующий эфир, который состоялся через пару дней, «продемонстрировал» заметный рост. На место ведущего информационных выпусков был приглашен Тарзан Кокойты. Люди буквально льнули к экранам, когда слышали вещающий голос Тарзана: «Зынаргъ телекæсджытæ! Абон у цыппурсы мæйы… бон æмæ уæ зонгæ кæнæм фæстаг хабæрттимæ…».
Тимур Цхурбати вспоминает, как в первые же дни после начала вещания, во вновь образованном крохотном коллективе произошло негласное распределение полномочий. Обязанности директора перешли к нему самому, всей технической составляющей руководил Василий Гаглоев, творческий процесс «взвалил» на себя Владимир Алборов. Буквально с первых дней в коллектив по приглашению Володи Алборова с новыми идеями пришли Роберт Кулумбегов и Петр Хозиты, технический «полк»же пополнили Алан Бестаев, Кавказ Цховребов и Юра Давитян. Именно они занялись оформлением эфира. Первое время новости записывались на фоне куска ткани с приклеенными пестрыми буквами, составляющими надпись ИР ТВ. Вскоре Кавказу Цховребову какими-то немыслимыми методами удалось сделать несколько заставок. Каждый день приносил свежие идеи, коллектив расширялся, увеличивался и объем передач. Развлекательная программа «Кружка пива» Роберта Кулумбегова, аналитическая программа «Болевая точка» Вячеслава Гобозова, детская передача «Алолай» – словом, было что посмотреть.
Люди продолжали приходить на телевидение, коллектив пополнился и представительницами прекрасного пола. За пару лет работы независимого канала через него прошла лучшая интеллектуальная молодежь Южной Осетии начала 90-ых: Ирина Гаглоева, Инга Кочиева, Хансиат Кодалаева, Фатима Турманова, Мзия Кокоева, Алан Качмазов, Ирина Габараева, Дина Плиева и др. Фатима Турманова вспоминает, что большую творческую помощь телевидению оказал выдающийся музыкант, общественный деятель и публицист Ахсар Джигкаев, первый министр обороны Валерий Хубулов, первый министр иностранных дел Южной Осетии Урузмаг Джиоев, Дмитрий Медоев, общественный деятель Юрий Дзиццойты… «Так получилось, что на независимом ТВ собиралась вся интеллектуальная элита Южной Осетии того периода, – отмечает Фатима Турманова. – Разворачивались интереснейшие дискуссии, посвященные политическим и историческим проблемам, ситуации в Республике и вокруг нее, информационной войне, формированию национальной идеологии. Мы «впитывали» эти разговоры, учились механизмам формирования информационной политики. Не было никаких барьеров для свободы слова. Нам никто не внушал, что руководство и чиновники это неприкосновенные персоны. Наоборот – священными могут быть только национальные интересы Южной Осетии, а во всех остальных случаях нет никаких запретных тем. Было единственное требование – не выдавать непроверенных материалов, не допускать клеветы, быть корректными, соблюдать те неписанные законы, которыми отличалась цхинвальская атмосфера былой эпохи, исключающая использование каких-то грязных технологий. Нас не ограничивали в свободе слова, но внутренней цензуре мы тоже учились на ходу. Не помню, чтобы мы брались за какие-либо заказные передачи. Во-первых, в каждом из того состава журналистов негласно присутствовал дух неограниченной свободы, во-вторых, в сложное послевоенное время любое необоснованное или неуместное слово, прозвучавшее с экрана, могло усугубить и без того непростую общественно-политическую обстановку. Никогда не называли ничьих имен, никого ни в чём не обвиняли – критике подвергалась та или иная сфера жизни, если в ней имелись недостатки. Ни о каких пристрастиях, кулуарных интригах и влиянии политических сил в первые месяцы работы независимого телевидения не могло быть и речи. Думается, в первые дни никто и не ставил цели посредством ТВ воздействовать на сознание народа, все это началось позднее. А пока было колоссальное удовольствие от фактически неограниченной свободы слова и мысли. Я считаю, что такой свободы у юго-осетинских СМИ в последующие годы уже не было».
Фатима также вспоминает, как в процессе трудоустройства их ставили в известность, что оплачиватьих работу нет возможности, но эта оговорка никого не останавливала, все люди, которые приходили на телевидение, да и весь народ в целом, находились на волне невероятного национально-патриотического подъема. Следует отметить, что СМИ взаимодействуют с властью только тогда, когда они имеют статус государственных. В случае же с независимым ТВ со стороны государственных структур поддержка была фактически нулевая. Это и позволяло не ограничивать творческий процесс наличием каких-либо рамок.
Тимур Цхурбати вспоминает, что в самом начале вещания, накануне Нового года, телевизионщики обратились к тогдашнему председателю Верховного совета Торезу Кулумбегову с тем, чтобы он поздравил население Республики с Новым Годом в эфире местного телеканала. Но Торез отказался, мотивируя это тем, что не хочет выступать по «хулиганскому», как он выразился, телевидению.
Несмотря на сложные взаимоотношения с властью и всевозможные трудности, почти за два года ежевечернего выхода в эфир независимое телевидение смогло собрать у экранов внушительную зрительскую аудиторию. Успеху способствовали многочисленные факторы, в числе которых и возрастающий профессионализм первых тележурналистов. Но вопреки прогнозам триумф оказался непродолжительным. Впрочем, сами 1993 и 1994 годы остались в истории Южной Осетии как наиболее сложные. Один за другим жертвами бандитских разборок становились ребята, которые имели определенный авторитет среди защитников Отечества. Это, естественно постепенно влекло республику в состояние хаоса. Бывали моменты, когда ситуация бывала на грани выхода из-под контроля. Но сотрудники телевидения старались держать эфир в рамках этики и корректности.
Здравомыслящие силы в Республике стали понимать, что надо как-то переломить ситуацию. Выходом стало избрание Людвига Чибирова главой Верховного Совета. С его приходом многое поменялось, и одним из изменений стало желание Чибирова преобразовать независимое телевидение в государственное. После того, как глава республики предложил Тимуру Цхурбати на базе канала основать государственный телеканал и последовал отказ последнего, началась работа власти по созданию гостелеканала «ИР».
Лет пять назад в интервью нашей газете один из основателей юго-осетинского телевидения Владимир Алборов признавался, что коллектив независимого телевидения стал распадаться еще задолго до появления государственного канала. Журналисты, привыкшие к определенной свободе, не хотели принимать участие в коллективе всякого рода «засланных идеологов». Сплоченной группы, двигающейся в одном направлении, с течением времени уже не было, многие сотрудники стали переходить на государственный канал. Еще какое-то время два телеканала работали параллельно, но вскоре работа независимого телевидения естественным образом сошла на нет. Главным СМИ на информационном поле республики всерьез и надолго стал государственный телеканал «ИР». Но это уже совсем другая история…
Рада Дзагоева

Источник - Газета Республика.

Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.

Комментарии (0)