О национальном похоронном обряде с заимствованными нюансами племени рабов (фельетон)

16 октября 2014 --- [версия для печати] [читать комментарии] [размер шрифта: a- | А+] [3162 просмотра]

Вот, нас нартов считают сказочными, вымышленными персонажами. Хотя живем мы так же, как и все смертные: рождаемся, трудимся, воюем, заводим семьи, воспитываем потомство, а когда наступает время – уходим в загробный мир. В день тризны устраиваем пышные поминки, чтобы в царстве теней не голодали наши покойники. А потом три вечера подряд разжигаем небольшие импровизированные костры на могиле, чтобы душа покойного очистилась, и он, как и все из рода нартов, попал в рай…

Но слышал я, что в мире людей проводы человека в его последний путь стали делом хлопотным и безмерно затратным. Что все принятые сквозь столетия и, казалось, незыблемые поминальные обряды и правила нашего народа давно забыты, переделаны, изменены до неузнаваемости. В том числе посредством внедрения псевдообычаев народа, который в лучшем случае ходил у нас в прислугах! Стоит ли говорить, что при этом многое потеряло свое сакральное значение и понятие. Вот и отправился я в мир людей своими глазами посмотреть, насколько живы исконные традиции и так ли все действительно плохо. И ужаснулся…

Когда усопшему закрывают глаза и заканчивается его земная жизнь, одновременно начинаются хлопоты родных и близких. Перво-наперво изыскивается гроб, и чтобы не хуже чем у других. Потом разного рода покрывала, а также поставить фрукты, сладости, выпивку и другие абсолютно ненужные и совсем «не в тему» излишества к изголовью покойного. И не забыть свечи, чтобы горели неугасимой лампадой все ночи. И тут же следуют первые ссоры: не так поставили крышку гроба, не в ту сторону обращен лицом покойник, не те слова были сказаны при обряде… Параллельно надо не забыть вызвать патологоанатома для бальзамирования тела, сделать фотографию в рамке, разместить объявление о смерти на телевидении... И тут не дай Бог забыть упомянуть кого-либо из родственников в числе извещающих о смерти. В этом случае криков и обид будет столько, что впору самому ложиться рядом с покойником от отчаяния. Лишь к ночи у телевизора все на небольшой период забывают о хлопотах: с экрана диктор читает мартиролог умерших в эти дни. Все начинают обсуждать, похож ли покойный на свою фотографию на телеэкране и сколько человек высказали свое почтение его семье, потратив за телевизионное соболезнование двести рублей. И кажется, что с каждым соболезнованием тяжелая ноша родных покойного становится легче. Такова сила сочувствия. Стоит ли говорить, что весь телевизионный блок некрологов и соболезнований досматривается до конца. Просмотр подытоживается и делается сравнение в количественном и качественном отношении с другими умершими. Тут уже телевизор выключается и все снова вспоминают о заботах по покойному.

Прежде чем наступит день тризны, должно быть накрыто несколько поминальных столов. Обычно это делается после захода солнца. Люди, которые остаются в ночном бдении у гроба, должны подкрепиться перед долгой ночью. К ним присоединяются и родичи, приехавшие издалека. Таков обычай. Но только в теории. В действительности, за поминальным столом собирается несколько десятков человек, даже не думающие заботиться о ночном покое умершего. К тому же раньше стол был постным, теперь многие от широты души ставят и мясо, и пироги, и закуски… Дикость, одним словом! В итоге застолье получается обильным, порой таким, какое сам-то покойный при жизни не видел. Единственное подспорье семье это то, что в одну из ночей поминальный стол накрывают соседи. Ну хоть эту традицию оставили…

За вечерним поминальным столом обычно сидят мужчины. Женщины в это время также стараются подкрепиться, ведь именно они на протяжении всего времени и составляют число сидельцев у гроба. И здесь ничто не ускользает от их внимания: кто пришел, кто как причитал, голосила или нет супруга покойного…

Когда к ночи поток соболезнующих иссякает, у гроба остаются самые стойкие. Тут начинается активное обсуждение прошедшего дня, даются разные советы, рассказываются забавные истории из жизни усопшего. В последнем случае весь трагизм сводится на нет, и в комнате порой воцаряется настоящее веселье. Время от времени все вспоминают о важности момента, внезапно замолкают, вздыхают, кое-кто и всплакнет. Такова жизнь. Как говорится в осетинской поговорке: «Свадьбы без слез, а похорон без смеха не бывает». Правда иногда смеха бывает слишком много, особенно если покойному под сто лет. Говорят, что однажды сидельцы так разошлись у гроба патриарха жизни, что к ним зашел его сын и с улыбкой вежливо поинтересовался: «Если мой отец вам мешает, то может быть его вынести из комнаты?!».

В это время ближайшие родственники сидят за отдельным столом организационным штабом. Им предстоит решить, на сколько человек накрывать главный поминальный стол, где найти быка на мясо, хорошее вино и водку. Не забыть купить фасоль, рис, зелень, сыр, хлеб, минеральную воду и лимонад… Заказать и привезти прокат (столы, скамейки, палатки, котлы, стаканы, тарелки), дрова для варки мяса. И главное, найти красноречивого кувага и сноровистых поваров. И эта последняя забота иногда превращается в головную боль. Да еще составить списки приглашенных и найти молодых людей с автотранспортом, чтобы объехать людей и передать им приглашения. Хотя сейчас стало намного легче, есть мобильные телефоны и можно обзвонить каждого из приглашаемых на тризну. Тут главное никого не забыть, а то снова обид не оберешься.

Не менее важно рассчитать, на сколько персон накрывать поминальный стол, потому что как бы вы не рассчитывали число приглашенных, количество реально пришедших на тризну угадать невозможно. Можете приготовить стол на триста человек, а придет всего сто, а приготовите на пятьсот – придут все восемьсот. И тут уж думаешь: лучше наготовить больше, чем видеть, как людям не хватило места за столом.

Наконец, наступает утро последнего дня. Родственники измучены переживаниями и приготовлениями, еле стоят на ногах. Но забот не стало меньше. С утра надо проверить, как обстоят дела на кладбище, выкопали ли могильщики могилу или они двигаются как сонные мухи, мучимые вчерашним похмельем. Хватает ли людей для обслуживания застолья, не подвел ли куваг, не забыли ли заказать транспорт на кладбище… Время проходит быстро и уже пора расставлять столы и еду, а ближайшим родственникам собираться возле усопшего. Хорошо, если при этом найдется человек не только знающий погребальный ритуал, но умеющий одернуть многочисленных «экспертов-советчиков». У гроба произносятся напутственные слова, на хлеб проливается вино, и после молодые люди выносят гроб на улицу. Не бывает проблем, если покойника выносят из просторного дома, но бывает так, что гроб приходится вытягивать из окна во двор. И тут тоже советчиков не оберись.

На дворе проходит еще одна небольшая церемония – митинг памяти покойного. Здесь несколько человек вкратце рассказывают о его славном жизненном пути и вкладе в становлении общества. Порой ораторов заносит, и некоторые из них начинают искать параллели из жизни усопшего в античности Перикла и Гомера… Митинг закончен, снова раздаются причитания, гроб поднимают и снова несут на руках, а скамейки или козлы, на которых стоял гроб, опрокидывают, что уже хорошо. За усопшим идут родственники, затем женщины и после них уже мужчины. Женщины идут до конца, ряды мужчин редеют с каждым шагом. Идти обычно недалеко. Тут же стоит машина, куда погружается гроб, после небольшой паузы дверца захлопывается и импровизированный катафалк медленно выезжает в сторону городского кладбища или родового села. За ним на легковых автомашинах – родственники и близкие усопшего.

В это время приглашенные возвращаются к поминальному столу, и начинается тризна. Тут все превращаются в пристрастных членов жюри: оценивают качество выпивки, не переварилось ли мясо, не пригорела ли похлебка...

В это время родственники предают тело покойного земле. Хорошо, если что-либо не забыли из поминальных вещей, тогда церемония останавливается и начинаются звонки домой: «Забыли взять цветы //не забрали фасоль или свечи //что-то из вещей покойного – срочно подвезите на кладбище». Иногда творится такой раздрай в определении того, кто был виноват в упущениях, что, если бы покойник мог, то встал бы и убежал куда подальше.

Наконец, все заканчивается: старший мужчина произносит последнюю поминальную формулу, крышка гроба закрывается, и его опускают в могилу. Теперь остается засыпать его землей и, свежий холмик, выросший среди других могил, ознаменует конец жизненного пути человека. Стенания стихают, и весь обратный путь сопровождается лишь тихими вздохами. Кстати, когда тело предается земле, только тогда можно пробовать и подавать сваренное мясо во время тризны. До тех пор стол должен быть постным! Поэтому уже традиционно собирающиеся около столов повара гурьбой мужчины, дабы отведать мясо за стоячим импровизированным застольем, еще до придания покойного земле, ничего кроме гнева не вызывает.

Приехавшим с кладбища домой родственникам и близким, остается обойти со словами благодарности людей, сидящих за поминальным столом. Узнать, не было ли каких-либо организационных накладок, всего ли было в достатке. И после, присев на краю поминального стола, самим поесть нормально первый раз за несколько дней и снова помянуть усопшего.

К вечеру поминальное застолье, наконец, заканчивается, опустевшие котлы опрокидываются, столы и посуда убираются соседями. К вдове или вдовцу с отчетом приходят двое молодых людей, которые собирали пожертвования семье покойного. Теперь родственники могут посчитать, покрыли ли эти средства расходы на поминки. И если даже пожертвования превысили расходы, успокаиваться не стоит. Впереди на протяжении целого года придется накрывать еще не один и не два поминальных стола, да еще сороковины и годовщина. Плюс еще ограду и памятник на кладбище. И не забывайте, что вам надо будет время от времени поднимать списки жертвователей, чтобы самим, в случае если и у них тоже будут похороны близких им людей, отплатить той же монетой. В буквальном смысле.

Вот, впрочем, и весь сказ вкратце. При этом я обошел еще множество острых углов, некоторые из которых просто оскорбительны по отношению к памяти умершего. Очень много, не свойственного нашей исторической памяти, в обычаи нынешних людей пришло из вне, заимствованно… Только вот зачем? Зачем надо было так все коверкать? Порой просто до неузнаваемости! Вы думаете в древности людям нечего было делать?.. Однако спасать надо положение. Аккумулировать силы того же Научно-исследовательского института, тем более, что здесь есть хорошие работы по обрядовому «реестру». И выпустить небольшую брошюру с точным сводом правил. Для безмолвного принятия к сведению всех и вся. Правил, утвержденных в древности и имевших свой, сегодня многим непонятный, сакральный смысл. А то не дай Бог в одном из своих путешествий в мир людей задержусь ненароком здесь, случится со мной что-то недоброе, вон сколько мне уже сот лет, и похоронят меня здесь отчасти по национальным обычаям, отчасти по обычаям племени рабов – гюрджей... Бр-р-р.., от последней мысли аж в дрожь бросает. Да уж лучше сразу со скалы вниз головой…

Источник - Газета Республика.

Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.

Комментарии (0)