В условиях столь полиэтничной и многоконфессиональной республики, как Северная Осетия, религиозный фактор приобретает особое значение.
В настоящее время в Северной Осетии свою деятельность осуществляют последователи не менее 15 различных конфессий. Это как традиционные для России конфессии - православие, ислам, иудаизм, католицизм, христианство григорианского толка, так и нетрадиционные религиозные течения - общество сознания Кришны, Бахаи, различные христианские организации протестантского толка - свидетели Иеговы, пятидесятники, христианские евангелисты (баптисты), адвентисты седьмого дня и другие.

Указанные конфессии, в свою очередь, также дробятся на различные течения. Так, например, в Северной Осетии есть последователи иных православных течений, так называемые «старостильники», приверженцы греческого синода архиепископа Хризостома, а также представители ортодоксального крыла Русской православной церкви за границей (Русской зарубежной церкви), действующие без регистрации в виде религиозных групп, что разрешается в соответствии с действующим законодательством. Заметим, что отсутствие регистрации указанных религиозных групп затрудняет контроль за их деятельности со стороны органов власти.

Аналогичное деление наблюдается и в исламе, от наиболее известного - на суннитов и шиитов, до дробления на различные тарикаты и течения (данное дробление не свойственно «североосетинскому исламу»).

Дробление наблюдается и в нетрадиционных для России религиозных организациях. Так, христианские евангелисты (баптисты) в республике делятся на три ветви, автономно существующие друг от друга и являющиеся структурными подразделениями соответствующих централизованных общероссийских баптистских организаций.

Кроме того, существуют отдельные группы как православного, так и протестантского толка, не афиширующие свою деятельность и не признающие в духовном и организационном плане чьего-либо верховенства. Эти автономные группы верующих также по сути находятся вне контроля государства.

Сегодня в России, в том числе и Северной Осетии, на слуху одно из течений в исламе, известное как «ваххабизм», получившее название от жившего в 18 веке Мухаммеда ибн Абд аль-Ваххаба. «Ваххабизм», именуемый еще в научной литературе термином «салафизм», от арабского «ас-салаф ас-салих» - «праведные предки».

Отметим, что ставить знак равенства между «вахабизмом» и экстремизмом, а следовательно отождествлять всех сторонников данного религиозного течения с экстремистами, как это зачастую практикуется, неверно. Сам «ваххабизм» по своей сути как религиозное течение неоднороден и делится на сторонников умеренного направления и радикалов. Пример - Саудовская Аравия, где умеренный «ваххабизм» является государственной религией, что не мешает РФ иметь с ней дипломатические отношения. Под экстремистами же следует считать сторонников именно радикального крыла «ваххабитов», целью которых является установление путем насилия и террора на территории Северного Кавказа исламского теократического государства.

Несмотря на заявление представителей различных органов госвласти Северной Осетии о том, что экстремистов и в частности «ваххабитов» в республике нет, данные утверждения вызывают обоснованные сомнения. Имея довольно протяженные границы с Чечней и Ингушетией, где наряду с Дагестаном сосредоточены очаги бандподполья, наивно было бы считать, что экстремисты не распространяют свою идеологию на прилегающей к Чечне и Ингушетии территории - Северной Осетии и не вербуют своих сторонников.

Не стоит упускать из вида и соседнюю Кабардино-Балкарию, где ситуация с исламскими радикалами также остается достаточно сложной. Наиболее вероятными районами, подверженными риску экспансии идеологии ваххабизма с учетом географического расположения и этно-конфессионального состава населения, являются большинство районов республики - Пригородный, Правобережный, Моздокский, Ирафский и Кировский. Особенно вызывает тревогу ситуация в Моздокском районе, где бесконтрольная миграция из соседних республик существенно осложняет работу правоохранительных органов в данном направлении, а также грозит обострением межэтнических и межконфессиональных отношений между жителями района.

В качестве доказательства того, что идеализировать ситуацию с экстремизмом в республике преждевременно можно привести факт задержания 25 февраля 2010 года на административной границе с Ингушетией 23-летней жительницы Северной Осетии Фатимы Багаевой, у которой сотрудниками Центра по борьбе с экстремизмом МВД были обнаружены два детонатора и 200 граммов взрывчатого вещества аммонита. По сообщению пресс-службы МВД, задержанная находилась в поле зрения правоохранительных органов и подозревалась причастности к деятельности исламского экстремистского подполья.

Ясно, что основной мишенью эмиссаров становятся, прежде всего, молодые люди. В этом контексте стоит отметить деятельность Духовного управления мусульман Северной Осетии (ДУМСО), которое необходимо плодотворно работать в плане профилактики экстремистских проявлений, прежде всего, путем просветительской работы среди мусульманской молодежи, подготовкой профессиональных священнослужителей, а также централизации мусульманской общины. Однако, несмотря на это, ДУМСО нужна поддержка государства, что называется и словом и делом.

Известно, что подавляющее большинство жителей Северной Осетии исповедают православие и ислам. Что касается ислама, то по разным оценкам мусульманами себя считают от 20 до 25% жителей республики. Касательно численности православных, то их удельный вес составляет примерно 70% от общего числа населения республики. В то же время данные цифры не должны вводить в заблуждение, так как немалая часть и мусульман, и православных являются таковыми номинально, фактически являясь носителями так называемых осетинских традиционных верований. Ясно, что речь в данном случае идет о представителях осетинского этноса, большая часть которого остаются приверженцами традиционных народных верований, естественно, тесно переплетенных с осетинскими традициями и обычаями.

Не стоит забывать и о тех, кто в силу своих убеждений в бога не верит - тех, кого принято называть атеистами. Последние в настоящее время на фоне повального увлечения религией и мощного информационного религиозного прессинга чувствуют себя весьма некомфортно. Ибо повсеместно насаждается мысль, что быть приверженцем какой-либо «традиционной» религии просто необходимо.

Анализ религиозной ситуации в Северной Осетии приведен для того, чтобы еще раз подчеркнуть - насколько непроста и многогранна религиозная составляющая в нашей республике. Совершенно очевидно, что в этой ситуации республиканские органы власти должны очень взвешенно проводить национальную и конфессиональную политику. Недопустимы перекосы и перегибы в этой крайне деликатной сфере.

Сегодня религиозные организации, особенно так называемые традиционные, имеют возможность для полноценного существования и развития. Однако после периода тотального прессинга со стороны государства в советский период, в настоящее время оно же, словно пытаясь загладить свою вину, дало им по сути неограниченные полномочия.

Понятно, что при всей «равноудаленности» государства от религиозных объединений допускается различная степень его сотрудничества с разными конфессиями. Это может быть обусловлено различными историческими причинами, количеством последователей той или иной конфессии и.т.д. Ничего крамольного в этом нет, и в данном случае православие и ислам, как самые многочисленные конфессии, и с исторической точки зрения, имеющие наиболее глубокие корни в России, наверное, имеют право на большее внимание со стороны государства. Однако они же должны нести и большую ответственность, чем другие. Тем не менее государство должно четко отграничивать ту сферу или ту черту, переступать которую в угоду даже самой многочисленной конфессии страны нельзя.

В частности, речь о таких фундаментальных для государства областях, как образование, армия и правоохранительные органы.

Полагаю, ошибочным в светском государстве, коим согласно конституции, является Российская Федерация, вводить в воинских частях штатные должности войсковых православных священников, а в учебную программу среднеобразовательных школ включать изучение основ какой-либо из «традиционных» российских конфессий - православия, ислама, буддизма или иудаизма.

Если с практически на 100% моноконфессиональными субъектами, как Ингушетия. Чеченская республика, Дагестан, регионами центральной части России все понятно, то как быть с теми субъектами РФ, где велик удельный вес как православного, так и неправославного населения? В качестве примера можно привести Кабардино-Балкарию, Карачаево-Черкесию, Северную Осетию, Калмыкию, Татарстан, Башкортостан, Бурятию и др.

Данное решение фактически разделит указанные субъекты на отдельные районы, муниципальные округа и школы согласно религиозному принципу.

Опять-таки вопрос - куда в этой ситуации деваться атеистам или приверженцам других, «нетрадиционных» для России религиозных течений, в том числе католицизма и традиционных верований народов России как, например, осетинского народа? Парадокс, но ввиду того, что народные верования осетин до сих пор официально не признаны религией, их последователи в своей республике остаются «вне игры»!

Можно представить при таком раскладе развитие ситуации в Северной Осетии, где порой в одном ущелье или районе находятся места компактного проживания представителей разных конфессий. Особенно это касается самого многонационального района республики - Моздокского.

Данное новаторство, которое в качестве эксперимента апробируется в ряде регионах России, является нарушением ст. 14 Конституции РФ, которая гласит, что Российская Федерация является светским государством, а религиозные объединения отделены от государства и равны перед законом.

Введение в общеобразовательные школы изучения того или иного религиозного учения ведет к фактическому расколу российского общества по конфессиональному признаку, что в условиях религиозного многообразия и многонационального состава Российской Федерации может привести к негативным последствиям.

Представляется, что намного разумнее было бы введение в программу средней школы общего для всех курса истории религий с преподаванием его исключительно светскими преподавателями.

В Северной Осетии существуют все условия для отправления того или иного культа и даже получения начального религиозного образования. При христианских храмах, молельных домах и мечетях существуют так называемые воскресные школы для детей. Этого вполне достаточно для тех родителей, кто хотел бы, чтобы их чада приобщались к той или иной религии. Соответственно нет никакой необходимости привносить в светские учебные заведения религиозные орнаменты. Аналогичную просветительскую в этом плане функцию выполняют и национально-культурные общества, представляющие практически все этносы, проживающие в республике.

Обозначенное выше не означает, что сотрудничество государства и религиозных организаций должно быть исключено. Конечно, нет. Оно необходимо на основе четкого разделения их функций. Религиозные объединения могут принимать участие в тех сферах жизни общества, где их интересы и интересы государства пересекаются. Однако государство должно находить пути реализации эффективной политики с учетом интересов всех граждан России. Необходимо поддержание баланса интересов личности, общества и государства.

РГРК «Голос России»