Дзарахохов Хаджи-Мурат Уариевич

Дзарахохов Хаджи-Мурат Уариевич
(1874-1945)

В годы гражданской войны славные сыны Осетии вели героическую борьбу за Советскую власть и за ее пределами. На севере, в районе Архан­гельска, действовал легендарный Хаджи-Мурат Дзарахохов. Кавалерийский отряд Дзарахохова не раз разбивал белогвардейцев и интервентов. Слава о его победах гремела по всему Северному фронту. Об отряде Хаджи-Мурата Дзарахохова, врезавшемся в глубокие тылы противника, ходили легенды. Хаджи-Мурат громил штабы интервентов, снимал секреты и засады, уводил обозы, лошадей и все свои трофеи раздавал беднякам. Особенно он славился ночными набегами. Прослышав, что в окрестностях появился отряд Хаджи-Мурата, интервенты не спали по ночам.

О Дзарахохове я слышал на Севере много рассказов, похожих на легенду. Партизанский отряд осетина Дзарахохова в гражданскую войну наводил ужас на врагов революции. Он ураганом носился по таежным городкам и селам, уничтожая белогвардейскую нечисть.
Однажды мне посчастливилось увидеть легендарного Хаджи-Мурата. Он был приглашен из Орджоникидзе в Архангельск на празднование годовщины освобождения Севера от белых. Дзарахохов шел по улице Павлина - Виноградова - самой людной улице города. Одет он был в папаху, черкеску с белыми газырями, на боку - кинжал в ножнах с золотой насечкой. Огромная толпа следовала за ним, и чуть ли не каждый выкрикивал:
- Хаджи-Мурат Дзарахохов!
- Хаджи-Мурат!
- Доброго здоровья, дорогой!
Благодарные северяне отдавали почести героям.

В старом Владикавказе он работает на мукомольне, колет дрова, таскает тяжести... Но богатство не идет к нему... И он вербуется в Маньчжу­рию. Начинаются его скитания по миру в поисках счастья...
Дзарахохов строит железную дорогу в Маньчжурии, рубит лес, обтесывает шпалы, завербовывается в Мексику, где по колено в воде, в страшную жару пробивает дорогу через тропические леса, возделывает маис, укрощает диких лошадей, изумляя ковбоев своей смелостью и сноровкой. Затем бежит в США, копает канавы на улицах Лос-Анджелеса, работает клепальщиком на судостроительном заводе в Сан-Франциско, становится шахтером. Наконец, в годы "золотой лихорадки" попытал счастье на Аляске, где, как писали газеты, «понимающий мужчина в день добудет золота на четыре тысячи долларов»...
Хаджи-Мурат ограждает колышками огромный участок каменной земли и вбивает столб с дощечкой, на которой было начертано корявыми бук­вами: «Эта земля принадлежит горцу Хаджи-Мурату». Это был единственный случай за много лет скитаний, когда что-то стало принадлежать Дзарахохову. Но счастья это бесплодное каменистое плато не принесло. Золота на Аляске Хаджи-Мурат и его товарищи не видели, но зато не могли не видеть другое: кости тысяч золотоискателей, нашедших смерть в суровых землях. Зима гонит друзей прочь с приисков. Хаджи-Мурат и его товарищи - больные, полумертвые от голода я колода,- едва добираются до жилья...
Двенадцать лет Хаджи-Мурат Дзарахохов скитался вдали от родины. Отправился в поисках счастья, а приобрел нечто гораздо значительное, чем богатство,- знание жизни. Он делает вывод для себя, что в этом грязном мире лжи и наживы нет места бедному человеку. Везде его обманывают, обворовывают, притесняют... И он диктует гневное письмо сперва русскому, а потом и всем царям, которые есть на земле. И отправляет их из далекой негостеприимной Аляски в Петербург...
В 1914 году Хаджи-Мурат возвращается в Осетию. Возвращается таким же бедняком, каким покинул Зильги. Бедняком, но обогащенным знаниями жизни...
Начинается первая мировая война, и Дзарахохов оказывается в знаменитой «дикой дивизии». Смелый человек, он и среди отчаянных, как на подбор, «туземцев» выделяется и становится полным Георгиевским кавалером...
Конечно, он, обвинявший задолго до этого царя в том, что тот является виновником неустроенности людей, с радостью встретил февраль сем­надцатого года. То, о чем он смутно догадывался, разом прояснилось. И такие, как он, сразу стали в цене. Зная справедливый характер горца, именно Хаджи-Мурата солдаты избрали заместителем председателя солдатского революционного комитета полка... И Дзарахохов твердо стоит на страже интересов солдат. Он арестовывает проворовавшихся офицеров и, несмотря на угрозы генерала Половцева, не отпускает их до тех пор, пока генерал не выкупает их, выделив солдатам обворованную сумму денег...
Теперь он чувствует свою личную ответственность за все, что делает полк, и когда по приказу генерала Корнилова войска направляются в Петроград, чтоб потопить в крови революцию, Хаджи-Мурат спрашивает командира полка:
- Зачем едем в Петроград?
- Сменим кавалерийскую дивизию, которая отправится на фронт,- юлит полковник.
- А почему каждому по шестьдесят патронов выдали? - не унимается горец.- Почему офицеры говорят солдатам: «Делай вид, что не по­нимаешь по-русски, на вопросы не отвечай, молчи»? - Заключает: - Моя голова так думает: вы сказываете нам сказки. На позор вы нас ведете.
Хаджи-Мурат выводит из вагона коня, вскакивает на него, кричит солдатам:
- Ждите здесь Хаджи-Мурата, в вагоны не садись. Хаджи-Мурат хочет правду знать. Хаджи-Мурат скачет в Петроград, чтоб вам правду при­везти...
И он отправляется в Петроград. Офицеры из войск, верных Керенскому, принимают его с открытыми объятиями. Им кажется, что уход Хаджи-Мурата из «дикой дивизии» свидетельствует о верности ее Керенскому. Они торжественно везут горца в Зимний дворец к премьер-министру Временного правительства. В огромном зале, устланном коврами и обставленном зеркалами, сверкающем позолотой, Хаджи-Мурат всматривается в маленького человека в черкеске, вслушивается в его разглагольствования о народе, о необходимости вести войну до победного конца и думает: разве этот человек будет стоять за народ? Он такой же, как генерал Хорват! Как генерал Половцев. Особенно его обижает, что Керенский в черкеске!.. И Хаджи-Мурат гневно кричит ему в лицо:
- Ты изменник делу революции! Ты не смеешь носить форму освобожденного кавказского народа. Позор тебе!..
К горцу бросаются адъютанты Керенского, выталкивают его из зала... Так заканчивается прием у премьер-министра...
Хаджи-Мурат теперь убежден, что «дикой дивизии» надо идти на Петроград, чтобы расправиться с Керенским. Но на обратном пути в полк он сталкивается с отрядом рабочих, которые объясняют ему происходящее, твердят ему, что и Керенский и Корнилов друг друга стоят, и оба враги революции и народа...
Хаджи-Мурат возвращается в «дикую дивизию» и рассказывает обо всем солдатам. Те постановляют: на Петроград не идти!.. Но Хаджи-Мурат смотрит на дела шире и глубже. Теперь он не желает оставаться в стороне,- он хочет бороться и, уговорив триста пятьдесят всадников, вместе с ними скачет в Петроград, становясь на сторону рабочих...
Прошел месяц-другой, и отряд Хаджи-Мурата стал известен на всем Севере своими стремительными набегами в тыл и на штабы противника...
За голову Хаджи-Мурата была назначена большая награда. Когда Дзарахохову принесли газету с этим объявлением, у него на губах заиграла озорная улыбка.
- Они еще цену за мою голову повысят,- пригрозил он.
Отряд Хаджи -Мурата вышибает интервентов из Тулгаса, первым вступает в Шенкурск, за что командир его был награжден орденом Красного Знамени. В атаке Хаджи-Мурат был всегда впереди. Когда ему указывали на то, что ему, командиру, надо беречь себя, Дзарахохов шутливо отвечал:
- Все знают: у Хаджи-Мурата лучший конь в отряде - быстрее всех бежит. Если Хаджи-Мурат не будет впереди,- значит, он трус, и ему должно быть стыдно...
Дзарахохов был несколько раз ранен, но отряда своего не покидал. Сохранилась фотография, на которой Хаджи-Мурат запечатлен с косты­лями в руках среди своих боевых соратников. Когда полк отправлялся в наступление, раненого Дзарахохова хотели оставить в лазарете. Он возмутился, сломал о колени костыли:
- Хаджи-Мурат долго болеть не умеет! - и заявил: - На коне и хромой - всадник...
Он потребовал своего Абрека и догнал отряд...