Сорок дней как не стало Бориса Елиозовича Чочиева

Сегодня, 19:29 Новости [читать комментарии] [размер шрифта: a- | А+] [29 просмотров] [версия для печати]

Известный политик, государственный и общественный деятель Южной Осетии, он прошел с Республикой весь ее трудный путь становления от самого первого дня и мог бы принести еще немало пользы своим талантом организатора и управленца, богатейшим опытом работы на государственных должностях и неравнодушием к судьбе страны. Соратники (да, в 1990-е годы принято было говорить не «сотрудники» или «коллеги», а именно «соратники»), подчиненные, друзья и все, кто был знаком с Борисом Чочиевым, признают, что вместе с ним ушла целая эпоха в историческом развитии Южной Осетии. Утверждают, что он держал в руках многие нити руководства страной или даже целые бразды правления, но ведь и высокие должности позволяли ему принимать важные решения и брать на себя ответственность за них. Невозможно нравиться всем и оставаться при этом успешным и серьезным политиком. А успешность оценивается по делам, особенно, когда они требуют безотлагательного решения.

Политическая карьера Бориса Чочиева началась в 1990 году с выборов в Парламент самого первого созыва, который впоследствии принял Акт о государственной независимости Республики. Высокая номенклатурная должность в аппарате юго-осетинского Областного комитета Компартии Грузии не помешала ему с самого начала отказаться от иллюзий относительно намерений ГССР в отношении своих бывших автономий, и он безоговорочно принял идеи национально-освободительного движения Южной Осетии. Хотя, надо сказать, что у общественного движения «Адамон Ныхас», пользовавшегося всенародной поддержкой, складывались не самые доверительные отношения с коммунистическим руководством. Но исторические перемены приняли необратимый характер, каждый человек был нужен Родине, вклад каждого был ценен. Мало кто знает, что еще в начале 1990 года Борис Чочиев был захвачен в заложники грузинскими экстремистами близ с. Аунеу и вызволен с большим трудом. В октябре 1990 года он возглавил Центризбирком и использовал весь свой опыт, чтобы выборы в Парламент прошли в рамках законодательства СССР и были признаны легитимными. Все следующие выборы вплоть до 1999 года проводил тоже Борис Чочиев во главе Центризбиркома.

В условиях начавшейся вооруженной грузинской агрессии в январе 1991 года и сопровождавшей ее энергетической и информационной блокады, Южной Осетии необходимо было без промедления сообщать советскому руководству и всему миру о бесчинствах, творимых националистической Грузией в отношении осетинского народа. Чочиев принимал самое активное участие в работе информационного комитета, срочно сформированного при Чрезвычайном комитете по нормализации ситуации, который все называли просто Штабом. Вся информация стекалась в Штаб – о захвате заложников, об убийствах, обстрелах сел, беженцах, да и сами беженцы прибывали прямо туда на грузовиках, с детьми, в домашней одежде, подавленные страхом и горем. Каждую историю надо было фиксировать, докладывать Штабу самые вопиющие случаи для принятия мер, следить за ситуацией. Комитет информации работал круглосуточно. В конце года был сформирован Комитет по делам национальностей, который сфокусировал работу именно на вопросах беженцев, там Б. Чочиев продолжил работу, затем возглавил уже Госкомитет по делам национальностей и миграции до конца 2001 года. Комитет по-прежнему принимал беженцев, регистрировал, распределял по местам компактного расселения, принимал международные организации с гуманитарной помощью для обездоленных людей – УВКБ ООН, Норвежский совет по беженцам и многие другие. Работа требовала не только определённых дипломатических талантов, но и твердых позиций, поскольку международные организации регистрировали свои миссии в Грузии, а в Цхинвале открывали т.н. «полевые офисы», и большей частью их помощь воспринималась как сыр в мышеловке. Помощь была существенной, вплоть до строительства домов для беженцев, но принимать ее надо было с умом, чтобы не поступиться интересами Южной Осетии. Главы и сотрудники международных миссий уважали Бориса Чочиева и считали его слово весьма авторитетным. Со многими из них Б. Чочиева связывали дружеские отношения, но это не влияло на его объективную оценку международных организаций, занимавших однозначно прогрузинскую позицию. Так, в 2009 году он резко высказался против намерения УВКБ ООН участвовать в Женевских дискуссиях. «Ни для кого не секрет, что проект резолюции Генассамблеи ООН по возвращению беженцев в Абхазию и Южную Осетию санкционирован, если не разработан, УВКБ ООН. И возникает вопрос, имеет ли право организация, которая оказывает помощь по национальному признаку, заниматься проблемами беженцев в рамках ООН».

В трагический для Осетии день 20 мая 1992 года родной брат Бориса Чочиева Ермак, направлявшийся в с. Гуфта проведать свою семью, был убит грузинскими экстремистами в колонне мирных жителей Южной Осетии. Борис тяжело перенес смерть брата и это страшное преступление против человечности. Война стала для него личным делом, как и для всех, кто потерял за эти годы родных и близких. «Кто бы ни пришел к власти в Грузии, нам с ними не по пути. Ненависть к другим нациям, особенно к осетинам, у них заложена в генах», – скажет через много лет Б. Чочиев. – Возможно, поколений через десять грузины поймут, что можно жить с соседями в мире. Но не сейчас, и Зарская трагедия еще одно тому подтверждение. Я много лет в переговорном процессе и хорошо знаю их настрой по отношению к нам».

Да, Борис Чочиев был больше известен как переговорщик. В 1992 году Сочинским соглашением была создана Смешанная контрольная комиссия по урегулированию грузино-осетинского конфликта, в ней с правом голоса участвовали четыре стороны – Южная Осетия, Грузия, Россия и Северная Осетия. Борис Чочиев работал в составе СКК с 1993 года. Было не просто сидеть напротив врагов и сдерживать эмоции, особенно во время заседаний, которые проходили в Цхинвале в штабе командования Миротворческих сил. Но задача была не в том, чтобы высказать врагу, все, что о нем думаешь, особенно в присутствии фото- и телекамер, а в предотвращении вооруженной эскалации конфликта. На тот период встречи в рамках СКК позволили серьезно ослабить напряженность в зоне конфликта, создав условия для мирного развития, хотя СКК тогда еще не являлась постоянно действующим переговорным форматом. Изначально она была создана для того, чтобы ввести миротворческие силы в зону конфликта и контролировать соблюдение режима безопасности, и эту задачу она выполнила к 1994 году.

На этом этапе СКК была преобразована в переговорный механизм уже с задачей выработки мер доверия и гарантий безопасности. Непримиримость позиций сторон не позволяла на встречах в рамках СКК обсуждать вопросы о статусе РЮО, который для осетинской стороны был определен – независимое государство – и это периодически приводило к затуханию переговоров. В 2001 году Б. Чочиев назначается руководителем юго-осетинской части СКК, будучи уже Министром по особым поручениям РЮО (с 2003 года – Министерство по особым делам). Смешанная контрольная комиссия продолжала работать, оставаясь единственной постоянно действующей переговорной площадкой и решая вопросы по осуществлению миротворческой операции, сотрудничеству правоохранительных органов, возвращению беженцев и экономического восстановления республики.

Переговорный процесс был изматывающим, Грузия вела свою антиосетинскую и антироссийскую игру при поддержке международных участников формата. По требованию юго-осетинской стороны постоянно созывались чрезвычайные заседания СКК в Цхинвале вслед за обстрелами сел, блокированием колонн с продовольствием, похищением граждан Южной Осетии и терактами, которые приняли массовый характер. Десятки похищенных грузинской полицией граждан были освобождены благодаря усилиям юго-осетинской части СКК и твердой позиции ее руководителя. При этом в принимаемых документах грузинская сторона постоянно пыталась протащить неприемлемые для Южной Осетии формулировки, которые можно было трактовать двусмысленно, особенно в отношении возвращения грузинских беженцев. Вопрос политизировался, факты ставились с ног на голову, наличие беженцев из грузинских сел Республики косвенно увязывалось ими с якобы имевшими место этническими чистками... Заседания затягивались до ночи и продолжались до утра, и в этих условиях известная всем фантастическая работоспособность Бориса Елиозовича не оставляла шансов грузинским переговорщикам, как и присущее ему безотказное чувство юмора. Этими качествами он задавал тон для своей команды, которая работала, как часы – от руководителя до наборщиков текстов.

Несмотря на тяжелое время, Борис Елиозович был очень жизнелюбивым человеком, любил свой Цхинвал и знал лично очень многих людей по всей Республике. Если бы судьба не заставила его заниматься политикой в таком объеме, он был бы успешным общественным деятелем. Он создал демографический фонд «Фидæн», все помнят «чочиевские» лотереи, проводившиеся с целью оказания материальной помощи молодым и многодетным семьям и другим категориям граждан. Первому родившемуся в 2004 году ребенку Фонд вручил специальный приз.

Высоко ценя действенность информационной борьбы, Б. Чочиев одним из первых начал фиксировать для истории все события, происходившие в Южной Осетии с 1989 года. В 1996 году вместе с Муратом Джиоевым он подготовил и издал книгу «Южная Осетия. Хроника грузинской агрессии 1989-1992 годов». В 2007 году в Москве вышла его следующая работа «Книга Памяти: жертвы вооруженной агрессии Грузии против РЮО» – сборник исторических материалов и воспоминаний в период с 1989 по 2004 гг., а в 2013 году опубликовал книгу, которую задумал еще в 90-е годы: «Грузинские летописцы и историки о Южной Осетии и Грузии» – сборник высказываний авторитетных грузинских историков, согласно которым Южная Осетия никогда не была частью Грузии.

С осени 2003 года, в результате государственного переворота в Грузии к власти пришли люди, которые скептически относились к деятельности СКК, считая эту структуру пророссийской и неэффективной с точки зрения их главной цели – «восстановления территориальной целостности Грузии». Не оставалось сомнений и в избранном ими силовом методе достижения этой цели. В апреле 2004 года руководитель юго-осетинской части СКК Борис Чочиев встретился с главой миссии УВКБ ООН в Грузии Навидом Хусейном и акцентировал его внимание на многочисленных угрозах нового руководства Грузии «решить вопрос Южной Осетии силовым путем». Видя, что Хусейна не очень волнует эта тема, Б. Чочиев задал ему вопрос: «Не повторятся ли в Южной Осетии события, произошедшие в Гальском районе Абхазии, где в результате повторных боевых действий в течение считанных дней были сожжены все дома, которые УВКБ ООН построило там для грузин?». Эта информация впечатлила главу миссии гораздо больше. Но остановить маховик новой агрессии было уже невозможно.

31 мая 2004 года в зону конфликта были введены подразделения грузинской регулярной армии, подготовленные инструкторами НАТО, и спецназ МВД под видом защиты полицейских постов. Военные действия продлились до 19 августа, они привели к многочисленным разрушениям, гибели людей и отбросили далеко назад тот хрупкий мир и относительную стабильность, которых удалось достичь в ходе переговорного процесса в рамках СКК. Затем случился Беслан, и во время этих страшных для всего мира и тяжелейших для Осетии дней грузинская сторона снова проявила удивительную бесчеловечность. Госминистр Грузии по разрешению конфликтов Г. Хаиндрава назвал захват заложников в Беслане результатом российской политики двойных стандартов, а добровольцев из Северной Осетии, приехавших оказать поддержку Южной Осетии террористами. «Осетины – разделенный народ», – ответил Чочиев на этот цинизм грузинского чиновника. – В тревожный час, когда южным осетинам грозит опасность, исходящая от Грузии, понятно стремление наших братьев защитить нас от этой опасности, и они не получали деньги, в отличие от привлеченных Грузией террористов. Именно Грузия является колыбелью терроризма на Кавказе, на территорию Грузии уходят бандформирования, воюющие против собственного народа, в ее военных госпиталях зализывают они свои раны, и с территории Грузии были осуществлены несколько кровавых рейдов международных террористов на российскую территорию. Весь мир знает, что Панкиси – это центр терроризма».

Эффективность СКК стала снижаться, грузинское руководство избрало тактику дискредитации российских миротворцев, запугивания и подкупа осетинского населения, формирования «пятой колонны» внутри Южной Осетии, а терроризм стал государственной политикой Грузии. Переговорному процессу с трудом удавалось удерживать позиции. Уже через неполный год после окончания военных действий, в мае 2005 года, на въезде в Цхинвал грузинской полицией был расстрелян автомобиль с военнослужащими министерства обороны РЮО, убито четыре человека. Находившийся недалеко от места нападения пост российских миротворцев не смог своевременно отреагировать. Б. Чочиев потребовал срочно созвать внеочередное заседание СКК в Цхинвале и жестко поставил вопрос о замене грузинского полицейского поста в Тамарашени на миротворческий, трехсторонний. «Этот полицейский пост является незаконным. На всех последних заседаниях СКК мы настаивали на том, чтобы его сняли, однако такое решение кое-кого лишало кормушки, в которую превратился этот пост, занимавшийся поборами с проезжавших пассажиров», – заявил он. Инцидент мог привести к возобновлению вооруженного противостояния, свести на нет усилия СКК по демилитаризации, и решение о ликвидации поста было достигнуто.

Впрочем, эскалация насилия с грузинской стороны продолжалась еще активней, терроризм открыто был объявлен уже и в отношении руководства Южной Осетии. В ноябре 2005 года министр внутренних дел Грузии В. Мерабишвили обнародовал список представителей Южной Осетии, включая Президента и должностных лиц, которые подлежали аресту или уничтожению: «Я лично даю гарантию, что все те, кого я назвал, будут либо наказаны за совершенные преступления, либо их не будет в живых». Одним из первых в списке значился Борис Чочиев. По официальным данным, за период с 2005 по 2009 гг. в Южной Осетии было совершено 36 терактов, в результате которых пострадало 82 человека, из них 26 человек погибло, а 56 было ранено. В таких условиях грузинская сторона требовала вывода российских миротворцев и замены их силами ОБСЕ. Б. Чочиев, занимавший уже пост первого вице-премьера Правительства, выступил категорически против претензий Грузии в одностороннем порядке решать судьбу миротворческой операции.

В июле 2006 года контрпартнер Чочиева по СКК госминистр Грузии по урегулированию конфликта Г. Хаиндрава, приверженец мирного пути решения конфликта, был отправлен в отставку. В грузинском руководстве окончательно возобладали сторонники «жесткой линии» в отношении России, Южной Осетии и Абхазии. Грузия готовилась к новой войне, которая не заставила себя ждать. О драматической ситуации, сложившейся накануне агрессии 2008 года вспоминает давний соратник Бориса Чочиева по СКК, Полномочный представитель Президента РЮО по постконфликтному урегулированию Мурат Джиоев, в то время министр иностранных дел: «7 августа была попытка проведения заседания СКК в Цхинвале. Посол Юрий Федорович Попов приехал из Москвы, и в расположении МС должна была состояться встреча, но грузинская делегация подъехала с большим опозданием, встречи в полном формате не получилось, и мы договорились провести заседание 8 августа в 12.00. В 21.00 Ю.Попов дал интервью нашему телевидению, сказал, что завтра состоится встреча СКК и уехал. А мы поднялись в кабинет Бориса Елиозовича на третьем этаже – Борис Чочиев, Леонид Тибилов, я и Инал Плиев. Мы подготовили проект резолюции встречи сопредседателей, в котором предлагались меры по разведению сторон и недопущению эскалации, и ровно в 23.00 разошлись по домам. Инал остался, чтобы распечатать экземпляры, и война застала его там, на рабочем месте. Я был дома через 20 минут и собирался отдохнуть, как начался обстрел. Мне сразу позвонил Борис Елиозович, сказал, что ему звонил Попов и сообщил, что грузинская военная техника в огромном количестве идет в нашу сторону. «Это война», – сказал Борис. Где-то через полчаса прозвучало и заявление командующего грузинским миротворческим батальоном о том, что Грузия приступает к наведению конституционного порядка, как они это называли. Б. Чочиев был здесь все эти дни. В августе 2008 года он фактически был организатором вывоза детей из Южной Осетии. В Правительстве некоторые были против, считая, что это вызовет панику у населения, но 1 августа вечером был сильный обстрел, и Борис настоял, чтобы детей срочно вывозили из Республики, ему даже пришлось пойти на небольшой конфликт с премьером. Может быть, он спас этим многие жизни. Борис вообще очень многое сделал в этот период, будучи и.о. премьера, его коснулись самые тяжелые организационные вопросы в послевоенной Южной Осетии. В работе он был очень принципиальным и жестким руководителем, требовательным к подчиненным, но и себе спуску не давал. Но когда он видел, что кому-то нужна его помощь, особенно это касалось беженцев, он делал все, что от него зависело, мог отбросить все формальности и помочь, если это было в его силах, такая у него была черта характера».

После окончания боевых действий Б. Чочиев становится министром по особым делам, а затем, с началом переговорного процесса в Женеве – полномочным представителем Президента по вопросам постконфликтного урегулирования.

Женевские дискуссии по безопасности начались 15 октября 2008 года, однако их первый раунд был фактически сорван из-за того, что Грузия отказалась садиться за один стол переговоров с делегациями Южной Осетии и Абхазии. Российская сторона настояла на том, что консультации без представителей этих республик не имеют смысла. Впоследствии приемлемый формат все же был выработан и работа началась.

Тем не менее, на начальном этапе были достигнуты некоторые результаты, которые стороны используют по сегодняшний день. Так, в 2009 году в ходе Женевских дискуссий был согласован совместный механизм по предотвращению и реагированию на инциденты (МПРИ). На встречах в Женеве, как и в селе Эргнет, юго-осетинской делегации не раз приходилось прибегать к протесту, выходить из переговоров – чаще всего из-за неконструктивности грузинской стороны.

Эффективность Женевских дискуссий по сегодняшний день вызывает вопросы у жителей Южной Осетии. Мурат Джиоев вспоминает, что уже на третьем или четвертом раунде дискуссий осетинская де-легация представила проект договора о взаимном неприменении силы: «Работа затягивалась, и на одном из заседаний Борис в сердцах сказал: «Такими темпами мы дойдем и до 15-го раунда!». Но прошло уже 52 раунда, а грузинская сторона так и не подписала договор. И теперь, когда обычно грузинская сторона начинает затягивать какой-нибудь вопрос, я напоминаю им слова Бориса Елиозовича, который пугал их 15-м раундом».

...К Борису Чочиеву относились в юго-осетинском обществе по-разному, особенно в тот период, когда он возглавлял Администрацию Президента. Что ж, мало какому высокопоставленному чиновнику удается сохранить ровное отношение к себе абсолютно всех, для этого нужны совсем другие качества. Быть руководителем – труд во многом неблагодарный. Но несомненно то, что Борис Чочиев внес большой вклад в дело государственного строительства, укрепления основ независимости Республики, отдав для этого все свои силы. В последнее время он работал над своей четвертой книгой – по материалам СКК – однако судьба не дала завершить ее...

Инга Кочиева

Источник - Газета Республика.

Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.

Комментарии (0)