Информационное послевкусие войны
19 августа 2008 Аналитика [версия для печати] [читать комментарии] [размер шрифта: a- | А+] [3683 просмотра]
Войны не кончаются с прекращением огня и с разведением противоборствующих сторон по углам.
Войны не кончаются по команде "брек". Их продолжение следует в медиапространстве силами СМИ, что мы, собственно, и наблюдаем вторую неделю кряду.***
Как легко можно заметить, информация о войне - тоже война. Сегодня в ней решается вопрос: кто же остался в выигрыше? И не в виртуальном, а в реальном. Никто из политиков не готов согласиться с поэтом Пастернаком, призывавшим: "Но пораженье от победы ты сам не должен отличать". И не согласны они с поэтом Бродским, сказавшим однажды в фильме о себе по поводу другой войны: "Война окончена, но я не чувствую себя ни победителем, ни побежденным".
И я бы не хотел быть в нынешней войне ни побежденным, ни победителем. Но вот проблема: одни СМИ мне, телелезрителю, навязывают образ того, кто на коне; другие - того, кто в г...
***
Для западных зрителей начало войны осталось незамеченным. Потому что его не было на их телеэкранах. Потому в их глазах РФ - агрессор.
Для российских граждан в тумане видится ее окончание, и все, что связано с пребыванием нашего ограниченного контингента за пределами Южной Осетии, поскольку наши электронные СМИ не балуют соотечественников информацией и подробностями.
Что же касается уровня объективности грузинского ТВ, то о нем можно только догадываться по тем мерам предосторожности, которые были предприняты со стороны Тбилиси - были отключены российские каналы и Рунет.
***
В принципе ограничение государственной прессы, жесткий контроль над ней в подобных ситуациях естественны. Война сама по себе ущемляет средства массовой коммуникации и, более того, искажает их природу. Перо приравнивается к штыку. Телекамера - к подствольному гранатомету. И здесь не надо обманываться. СМИ воюющих сторон - это такое холодное оружие, которое не менее эффективно, чем стрелковое. Это средство моральной мобилизации "своих", с одной стороны, а с другой - фактор психологического давления на "чужих". Ожидать от прессы в этой ситуации объективности - все равно, что надеяться на беспристрастность футбольного фаната. В таких случаях принято говорить: "На войне, как на войне". И в полной мере это крылатое выражение относится к информационной войне.
Оглядываясь на ХХ век и заглядывая чуть далее, легко заметить, как все-таки переменился характер информационных войн. В пору Первой мировой противники в основном обменивались листовками оскорбительного содержания. Печатные СМИ были направлены только на "свою публику". А кино и радио, как средства массовой пропаганды, находились в зачаточном состоянии. Обе эти коммуникации сыграют заметную роль во Второй мировой бойне. Но все равно и тогда информационная война играла сугубо подсобную роль, соотносимую, пожалуй, с интендантской службой. И только с появлением и развитием телевизионных технологий значимость противоборств в медиапространстве резко возросла. Это можно было почувствовать уже в конце ХХ века на примерах локальных войн в Ираке, в Афганистане. А в террористических атаках, сопровождаемых захватом заложников, ТВ - едва ли не самое главное оружие.
Стало быть, на наших глазах происходит сращивание виртуальной войны с реальной, а иногда и подмена первой второй. В западном эфире не было атаки на ночной Цхинвал, не было "картинок" его разрушения, значит, всего этого и в природе не было. Показателен курьез, о котором поведала одна из американских телекомпаний. Жительница Атланты, столицы штата Джорджия, услышав, что русские танки вошли в Джорджию (по-русски в Грузию) страшно перепугалась и немного успокоилась только после того, как, выйдя на улицу, не обнаружила признаков присутствия на ней российской бронетехники.
***
Приемы информационных сражений очевидны. Перечислим некоторые на последнем по времени примере.
Первый, и самый безобидный, - умолчание. Медведев и Меркель встретились, поговорили и дали пресс-конференцию. Сюжет о ней в одной из новостных программ выглядел так: наш президент говорит подробно и долго, а ихняя канцлер постояла рядом, не проронив ни слова.
Другой - приуменьшение или преувеличение потерь. В зависимости от того, что кому выгодно. В данном случае обе стороны свои потери, особенно среди гражданского населения, преувеличивали, поскольку каждая из них стремилась выглядеть в глазах мировой общественности не агрессором, а жертвой.
Третий - создание либо сентиментального, либо героического контекстов, а лучше - того и другого сразу. Этому служит "телекартинка" с кадрами разрушенных домов, измученных беженцев с детьми и свидетелей, рассказывающих о пережитых ужасах бомбежек, о том, как, рискуя жизнью, им помогли солдаты и офицеры.
Четвертый - демонизация, заодно и дьяволизация противоборствующей стороны. Самый заметный "игрок" на информационном поле брани все последние дни был Михаил Саакашвили. Политик он, как выяснилось, неважный. Полководец тоже из него не получился. Зато ньюсмейкер он выдающийся. Это он назвал Россию Голиафом, которого Давид - Джорджия обязательно победит согласно известной легенде. Российские СМИ ответили на это жестким окарикатуриванием грузинского вождя. Они не упустили случая много раз прокрутить кадры с убегающим главнокомандующим, затем уложенного охранниками и пугливо выглядывающего из-под бронещитков. Кадры всякий раз сопровождались ироничными комментариями, самым ехидным из которых стала трактовка Рамзана Кадырова: "Грузинский президент быстро бегает, ему бы надо быть сейчас в Пекине". С еще большим удовольствием наши СМИ обыграли "картинку", на которой Саакашвили прикусил не язык, а галстук. По версии ТВ, он - человек психически не здоровый и к тому же трусливый. В свое время такой же славой во всем мире был награжден законно избранный лидер Германии Гитлер.
Повторюсь: на информационной войне, как на всякой другой войне. Тут нелепо вспоминать о нормах информационной политики. Или о нормах информационной этики. Тут действует племенная этика: то, что разрешается своим, не разрешается чужим.
***
Все это верно и закономерно для СМИ воюющих сторон. Для СМИ тех государств, что не вовлечены напрямую в конфликт, подобная практика кажется неестественной, противоречащей принятым в демократических странах нормам. Тем не менее есть несколько разительных примеров ее. Один из них - случай с выходцами из Южной Осетии, побывавшими под обстрелом в Цхинвале. Девочка и ее тетя попытались в прямом эфире рассказать о своих впечатлениях, и им тут же заткнули рот рекламной паузой.
Еще более показательной оказалась выволочка, которую сделал телеканал "Фокс" телеканалу Эн-би-си за то, что один из его ведущих посмел подвергнуть критике позицию США по ситуации вокруг Грузии.
"С такими телекомпаниями, как Эн-би-си, у Владимира Путина есть "пятая колонна" прямо здесь - в старых добрых США" - так особое мнение прокомментировал телеведущий пропрезидентской кампании "Фокс" О Райли в программе "Фактор О Райли".
До боли знакомая риторика. Она будет теперь называться "фактором О Райли".
Войны не кончаются по команде "брек". Их продолжение следует в медиапространстве силами СМИ, что мы, собственно, и наблюдаем вторую неделю кряду.***
Как легко можно заметить, информация о войне - тоже война. Сегодня в ней решается вопрос: кто же остался в выигрыше? И не в виртуальном, а в реальном. Никто из политиков не готов согласиться с поэтом Пастернаком, призывавшим: "Но пораженье от победы ты сам не должен отличать". И не согласны они с поэтом Бродским, сказавшим однажды в фильме о себе по поводу другой войны: "Война окончена, но я не чувствую себя ни победителем, ни побежденным".
И я бы не хотел быть в нынешней войне ни побежденным, ни победителем. Но вот проблема: одни СМИ мне, телелезрителю, навязывают образ того, кто на коне; другие - того, кто в г...
***
Для западных зрителей начало войны осталось незамеченным. Потому что его не было на их телеэкранах. Потому в их глазах РФ - агрессор.
Для российских граждан в тумане видится ее окончание, и все, что связано с пребыванием нашего ограниченного контингента за пределами Южной Осетии, поскольку наши электронные СМИ не балуют соотечественников информацией и подробностями.
Что же касается уровня объективности грузинского ТВ, то о нем можно только догадываться по тем мерам предосторожности, которые были предприняты со стороны Тбилиси - были отключены российские каналы и Рунет.
***
В принципе ограничение государственной прессы, жесткий контроль над ней в подобных ситуациях естественны. Война сама по себе ущемляет средства массовой коммуникации и, более того, искажает их природу. Перо приравнивается к штыку. Телекамера - к подствольному гранатомету. И здесь не надо обманываться. СМИ воюющих сторон - это такое холодное оружие, которое не менее эффективно, чем стрелковое. Это средство моральной мобилизации "своих", с одной стороны, а с другой - фактор психологического давления на "чужих". Ожидать от прессы в этой ситуации объективности - все равно, что надеяться на беспристрастность футбольного фаната. В таких случаях принято говорить: "На войне, как на войне". И в полной мере это крылатое выражение относится к информационной войне.
Оглядываясь на ХХ век и заглядывая чуть далее, легко заметить, как все-таки переменился характер информационных войн. В пору Первой мировой противники в основном обменивались листовками оскорбительного содержания. Печатные СМИ были направлены только на "свою публику". А кино и радио, как средства массовой пропаганды, находились в зачаточном состоянии. Обе эти коммуникации сыграют заметную роль во Второй мировой бойне. Но все равно и тогда информационная война играла сугубо подсобную роль, соотносимую, пожалуй, с интендантской службой. И только с появлением и развитием телевизионных технологий значимость противоборств в медиапространстве резко возросла. Это можно было почувствовать уже в конце ХХ века на примерах локальных войн в Ираке, в Афганистане. А в террористических атаках, сопровождаемых захватом заложников, ТВ - едва ли не самое главное оружие.
Стало быть, на наших глазах происходит сращивание виртуальной войны с реальной, а иногда и подмена первой второй. В западном эфире не было атаки на ночной Цхинвал, не было "картинок" его разрушения, значит, всего этого и в природе не было. Показателен курьез, о котором поведала одна из американских телекомпаний. Жительница Атланты, столицы штата Джорджия, услышав, что русские танки вошли в Джорджию (по-русски в Грузию) страшно перепугалась и немного успокоилась только после того, как, выйдя на улицу, не обнаружила признаков присутствия на ней российской бронетехники.
***
Приемы информационных сражений очевидны. Перечислим некоторые на последнем по времени примере.
Первый, и самый безобидный, - умолчание. Медведев и Меркель встретились, поговорили и дали пресс-конференцию. Сюжет о ней в одной из новостных программ выглядел так: наш президент говорит подробно и долго, а ихняя канцлер постояла рядом, не проронив ни слова.
Другой - приуменьшение или преувеличение потерь. В зависимости от того, что кому выгодно. В данном случае обе стороны свои потери, особенно среди гражданского населения, преувеличивали, поскольку каждая из них стремилась выглядеть в глазах мировой общественности не агрессором, а жертвой.
Третий - создание либо сентиментального, либо героического контекстов, а лучше - того и другого сразу. Этому служит "телекартинка" с кадрами разрушенных домов, измученных беженцев с детьми и свидетелей, рассказывающих о пережитых ужасах бомбежек, о том, как, рискуя жизнью, им помогли солдаты и офицеры.
Четвертый - демонизация, заодно и дьяволизация противоборствующей стороны. Самый заметный "игрок" на информационном поле брани все последние дни был Михаил Саакашвили. Политик он, как выяснилось, неважный. Полководец тоже из него не получился. Зато ньюсмейкер он выдающийся. Это он назвал Россию Голиафом, которого Давид - Джорджия обязательно победит согласно известной легенде. Российские СМИ ответили на это жестким окарикатуриванием грузинского вождя. Они не упустили случая много раз прокрутить кадры с убегающим главнокомандующим, затем уложенного охранниками и пугливо выглядывающего из-под бронещитков. Кадры всякий раз сопровождались ироничными комментариями, самым ехидным из которых стала трактовка Рамзана Кадырова: "Грузинский президент быстро бегает, ему бы надо быть сейчас в Пекине". С еще большим удовольствием наши СМИ обыграли "картинку", на которой Саакашвили прикусил не язык, а галстук. По версии ТВ, он - человек психически не здоровый и к тому же трусливый. В свое время такой же славой во всем мире был награжден законно избранный лидер Германии Гитлер.
Повторюсь: на информационной войне, как на всякой другой войне. Тут нелепо вспоминать о нормах информационной политики. Или о нормах информационной этики. Тут действует племенная этика: то, что разрешается своим, не разрешается чужим.
***
Все это верно и закономерно для СМИ воюющих сторон. Для СМИ тех государств, что не вовлечены напрямую в конфликт, подобная практика кажется неестественной, противоречащей принятым в демократических странах нормам. Тем не менее есть несколько разительных примеров ее. Один из них - случай с выходцами из Южной Осетии, побывавшими под обстрелом в Цхинвале. Девочка и ее тетя попытались в прямом эфире рассказать о своих впечатлениях, и им тут же заткнули рот рекламной паузой.
Еще более показательной оказалась выволочка, которую сделал телеканал "Фокс" телеканалу Эн-би-си за то, что один из его ведущих посмел подвергнуть критике позицию США по ситуации вокруг Грузии.
"С такими телекомпаниями, как Эн-би-си, у Владимира Путина есть "пятая колонна" прямо здесь - в старых добрых США" - так особое мнение прокомментировал телеведущий пропрезидентской кампании "Фокс" О Райли в программе "Фактор О Райли".
До боли знакомая риторика. Она будет теперь называться "фактором О Райли".
Источник - Юрий Богомолов "Российская газета" - Федеральный выпуск №4731 от 19 августа 2008 г..
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Комментарии (7)
-
-
0 / 0
-
Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.
Нашли ошибку?