Судьба Человека как пример служения народу (к 90-летию со дня рождения Владимира Ванеева)

18 мая 2020 Общество [версия для печати] [читать комментарии] [размер шрифта: a- | А+] [770 просмотров]

Несломленный. В этом единственном определении вся его жизнь. Жизнь человека, прошедшего суровую и беспощадную борьбу с целой системой. В этом определении и весь его характер. Владимир Дмитриевич Ванеев – публицист, драматург, общественный деятель, лауреат премии имени Коста Хетагурова. Он, руководитель бывшей подпольной патриотической организации «Рæстдзинад», один из легендарной пятерки, репрессированный в 1951 году органами МГБ Грузии, осужденный за свои патриотические убеждения и отстаивание прав родного народа и осетинского языка на двадцать пять лет каторжных работ на Крайнем Севере.Он – выдающийся осетинский драматург, который подарил осетинской литературе бессмертные произведения, являющиеся уже несколько десятилетий неоспоримыми жемчужинами осетинской сцены...

Родился Владимир Дмитриевич Ванеев 10 мая 1930 года в Цхинвале. «С детством у меня связаны самые романтические воспоминания, – писал уже на склоне лет Владимир Дмитриевич. – Вот я мальчишкой брожу по лесу, вот лазаю по фруктовым деревьям, вот ловлю рыбу в горной речке... Это было лучшее время в моей жизни, потом были беспощадные потоки, преодолевать которые удавалось не всегда»... Пробуждение национального самосознания будущего драматурга произошло еще в школьные годы. «Первые годы обучения я прошел в школе селения Корнис, – писал он в своих воспоминаниях. – Позднее мы переехали в город, где я продолжил учебу в городской школе №2. Вот здесь я со всей остротой и прочувствовал трагическое положение осетинского языка. Дело дошло до того, что его даже не вносили в расписание занятий. В классе, где из сорока учеников было только три представителя других национальностей, где почти все учителя были осетинами, к родному языку относились как к какому-то развлечению... Постепенно в моей душе росли тревога и недоумение. Осознание того, что наш язык и культура поставлены на грань вымирания, преследовало и угнетало несмотря на юный возраст»...

Стихи на родном языке будущий драматург начал писать еще в школе. Увлеченность художественной литературой, первые пробы пера на родном языке и желание поступить в высшую дипломатическую школу или какой-нибудь институт по специальности «Филология» – его мечты ограничивались материальными возможностями семьи. Владимир Дмитриевич вспоминал, что заработка мамы хватало лишь на еду, при этом она знала, что увлеченный творчеством сын жаждет учиться и понимание того, что ничем не может ему помочь, приводило ее в отчаяние. Уже в старших классах незаурядный ученик начал еще больше осознавать реальные угрозы культурного геноцида осетинского народа, который со всей агрессивностью получил свое развитие в послевоенные годы, в конце сороковых. Именно в этот период он познакомится со сверстниками, которые станут его единомышленниками.

Как известно, до определенного времени письменность в Осетии была на основе латинского алфавита. Затем для северных осетин была введена кириллица, а для Южной Осетии, входящей в состав советской Грузии, латинский алфавит был заменен грузинским, в котором полностью отсутствуют несколько звуков осетинского языка. В разгар Великой Отечественной войны эти губительные для нации и осетинского языка в частности нововведения не были восприняты в Южной Осетии должным образом. Интеллигенция, точнее, выжившая после кровавого 1937 года ее часть, помня о сталинских репрессиях, восприняла откровенные ущемляющие права народа новшества как неизбежность и покорно смирилась. В послевоенные годы насильственная ассимиляция осетин приняла более уродливые формы. В конце сороковых годов изменения коснулись всех сфер жизни: практически на все руководящие должности были переназначены представители грузинской национальности, все делопроизводство в автономной области было переведено на грузинскую графику. В этих условиях наиболее патриотично настроенные представители интеллигенции и осетинской общественности стали сопротивляться навязываемой центром политике. В 1949 году в Цхинвале создается подпольная патриотическая организация «Рæстдзинад», которую основали 17-18-летние парни: Хазби Габуев, Заур Джиоев, Гоги Бекоев, Лев Гассиев и Владимир Ванеев – пять молодых ребят, решивших пойти наперекор целой системе(!) и избравших путь борьбы за осетинский язык и национальную культуру. Позднее один из легендарной пятерки, Владимир Ванеев напишет: «Это был внутренний порыв, своеобразный протест против системы, уничтожающей национальное достоинство, нивелирующей все достижения, которые были заложены лучшими представителями осетинской интеллигенции начиная с Коста и заканчивая яркими образованными представителями народа, репрессированными в кровавом 1937-ом году. Возможно, со свойственной юности максимализмом мы до конца не осознавали угроз, вызываемых в те годы любым инакомыслием, но уверенность в правоте всех действий, которые мы предпринимали, была непоколебимой».

В условиях строжайшей конспирации парни изучали историю Осетии, готовили подборки документов по положению в Южной Осетии. В условиях постоянного контроля и преследования всех, кто мог пойти наперекор, единственной возможностью донести до людей правду было распространение листовок, которые подпольные борцы за права осетинского языка писали от руки и расклеивали по ночам в городе... Организация осуществляла подпольную деятельность почти два года, все это время пытаясь донести до народа свой голос об ущемлении его прав и предпринимая попытки предостеречь его от возможных последствий, вызванных равнодушием, в которое была погружена большая часть общества.Владимира Ванеева взяли, когда он учился на первом курсе филологического факультета ЮОГПИ. Параллельно были арестованы и остальные четверо его единомышленников, входящих в организацию «Рæстдзинад». Допросы, унижения, клевета и так легко навешиваемый в те годы ярлык «деструктивного элемента» – жернова репрессивной машины завертели судьбы молодых ребят, только входящих во взрослую жизнь

«Ордер на мой арест выдал республиканский прокурор Шония еще тринадцатого мая, – Владимир Дмитриевич описывает детали своего ареста в своей книге «Белые облака на черном небосклоне». – Арестовали же меня тринадцатого августа 1951-го, через три месяца. Об этом я узнал, когда расписывался на ордере. Почему не арестовали сразу? Точно не могу сказать, может быть, следили, чтобы выявить мои связи...». Потом был суд и страшнейший приговор, который выбил почву из-под ног – двадцать пять лет колонии строгого режима за антисоветскую деятельность. Вот так, одним решением грузинская шовинистская система, не без пособничества местных представителей МГБ, без всякого сожаления предприняла попытку уничтожения молодого представителя интеллигенции, которому едва исполнилось 20 лет. «Было ли реальное осознание произошедшего? Я относил себя к борцам. Интересы моего народа для меня были выше собственных интересов, – писал в той же книге бывший узник. – Честь осетин, борьба против нашего рабского положения стали главной целью моей жизни. В этой борьбе я был чист и прям, и теперь мне надо было продолжать бороться, чтобы из обвиняемого самому стать обвинителем...». Дальше – дальний этап. Баку, Ростов, Москва, Киров, Воркута. И долгие лагерные будни. Здесьбыло не важно, как тебя зовут, какой ты национальности и какой у тебя род занятий. Была только статья, по которой осужден и порядковый номер. Владимир Ванеев на следующие несколько лет становится узником Щ – 191. Тяжелые испытания, которые выпали на его долю, бывший узник подробно описал в книге «Белые облака на черном небосклоне», подготовленной к изданию в 2012 году работниками газеты «Республика». Рассказывает заслуженный журналист РЮО Андрей Кочиев: «Признаться, было странно, но историю этих пятерых борцов за национальный язык наша газета открыла для себя лишь на третьем году своей деятельности. После чего стали периодически публиковать исторические материалы об организации «Рæстдзинад», открывая ее участников уже не только для себя, но для всей Осетии, привнеся и эпитет «легендарная пятерка». Конечно, о них старшему поколению было известно. Но, может по инерции, а может и по стыдливости уже за самих себя, их история замалчивалась. А ведь эти реальные Герои, о которых принято писать в книгах, долгие годы жили среди нас… Безусловно, прожить жизнь во имя своего народа дано не каждому. От того, после первых публикаций о жизни Владимира Ванеева и Хазби Габуева к нам вдруг стал захаживать их современник, считавшийся ярким представителем национальной интеллигенции, и в разговоре, как бы ненавязчиво, всячески старался нивелировать их Подвиг. Если честно, было противно и в то же время понятно, что таким образом он пытался попросту спрятать свое бездействие в тот период… Что же касается наших встреч и разговоров с Ванеевым и Габуевым, то они до сих пор в памяти. Наши Герои были скромны и немногословны, тем не менее человек после этих диалогов чувствовал себя значительно обогащенным внутренне. А когда Владимир Дмитриевич однажды в разговоре обмолвился о давно уже написанных им воспоминаниях тех лет, но мы уже не отступили в своем желании их обязательного издания. Так, в короткий срок вышла в свет книга «Белые облака на черном небосклоне», которую, на мой взгляд, должен прочитать каждый уважающий себя осетин».

В 1954-ом, уже после смерти Сталина, с наступлением хрущевской оттепели, дело узника Щ-191 было пересмотрено. Ванеева признали несправедливо осужденным и освободили из мест заключения. Возвращение домой, которого он жаждал на протяжении всех лет заключения, сам бывший заключенный описывает довольно не радужно. Родина, ради интересов которой он прошел через тяжелые лагерные испытания и всевозможные мытарства, приняла репрессированного парня далеко не благосклонно. Он с трудом восстанавливается в институте, не может устроиться на работу и сталкивается с циничностью и равнодушием многих своих современников...

После окончания ВУЗа Владимир Дмитриевич устраивается на работу в Научно-исследовательский институт им. З. Ванеева, где проработает до конца жизни. 60-70-ые годы стали определяющими в его творчестве. Именно тогда о Ванееве заговорили как о блестящем драматурге, обладающем глубокими познаниями в истории и культуре осетин. Его пьесы «Хъуыбадты чындз», «Хилачы фидар», «Хетæг», «Аланты ус-паддзах Заринæ», «Шахматтæ» и др. с успехом ставились на сцене юго-осетинского театра (в 2012 году «Республикой» был издан двухтомный сборник пьес Владимира Ванеева). Режиссеры, в разное время работавшие с юго-осетинской труппой, считают Владимира Ванеева непревзойденным мастером драматургического жанра. Художественный руководитель Юго-осетинс-кого Госдрамтеатра Тамерлан Дзудцов не раз обращался к творчеству классика. «Если ставить классику, постановку об историческом прошлом нашего народа, то первый автор, к которому должен обратиться режиссер – это, безусловно, Владимир Ванеев, – отмечает Тамерлан Дзудцов, – каждое его произведение, по сути, уникально. Каждая его пьеса – это не просто блестящее литературное творчество, а, без преувеличения, своеобразная исследовательская работа об исторических деталях, о нашем культурном наследии. Сюжетные линии его произведений удивляют разнообразием характеров главных героев и второстепенных персонажей, вызывают интерес к прошедшим историческим эпохам и поражают глубокими познаниями автора даже в малозначительных деталях из прошлой жизни. По завершении учебы на режиссерском факультете, для своей дипломной работы я выбрал одно из его лучших произведений. Спектакль «Аланты ус-паддзах Заринæ» ставил с осетинским курсом Щепкинского училища, выпускниками 1994-го года. В процессе работы, конечно же, консультировался с автором. Меня тогда поразила глубина мысли Владимира Дмитриевича, его поистине широкие знания о древней истории народа. Я думаю, наш театр еще не раз будет обращаться к творчеству этого выдающегося драматурга. Его произведения из разряда нестареющих, которые актуальны и востребованы в любую эпоху».

Владимир Ванеев много писал и в жанрах прозы и публицистики. Его произведения издавались отдельными книгами, статьи публиковались в периодической печати Южной Осетии. Им подготовлено и такое неординарное издание под названием «Люди, помните о нас» о репрессированных соотечественниках с юга Осетии, которое он собирал по крупицам. При этом сам автор всегда скептически оценивал свое творчество в отдельных направлениях. «Я не считаю себя писателем, а поэтом – тем более, – пишет в предисловии к одному из своих сборников Владимир Дмитриевич. – Я никогда не стремился к написанию объемных романов, сентиментальных рассказов, лирических стихов и так и не смог стать воспевателем коммунистической идеологии… Но я никогда не мог не писать об истории своего народа, о традициях. Это именно те направления, которые сами подталкивали к работе, заставляли меня писать». Именно национальные основы, древнеосетинский колорит, борьба народа за свои права и являются главными в его произведениях. Многие произведения драматурга и прозаика были опубликованы спустя много лет после их написания, уже в новое время. И то, что они не были изданы раньше, говорит только об одном – не каждое произведение в годы тотальной советской цензуры могло пройти жесткий контроль всевозможных худсоветов. В послесловии одной из книг, которые увидели свет лишь недавно, сам автор пишет: «Произведение просто надо запрятать, поскольку в любой момент можно ожидать, что ко мне могут нагрянуть с обыском…». Эти строки свидетельствуют о том, что талантливому писателю приходилось непросто и после освобождения из мест не столь отдаленных и последующей реабилитации. Он находил выход из ситуации по-своему. Воспевателем существующего строя в отличие от десятков своих современников, зачастую строящих свою карьеру с помощью доносов, он так и не стал. И принес куда больше пользы в вопросах развития и приумножения богатств родной литературы. В итоге колхозная жизнь и пропаганда Компартии уже ушли в забвение, творчество же Владимира Ванеева вызывает интерес и сегодня. Когда-то редактор одной из книг Ванеева, талантливый поэт и переводчик, литературный критик Валерий Гобозов весьма емко охарактеризовал своего выдающегося коллегу: «Подолгу разговаривая с Владимиром Дмитриевичем, я часто поражался одному явлению: он – человек трудной судьбы, будучи совсем молодым, попал в водоворот жизненных бурь, но не сломался, вышел из них духовно укрепленным и морально закаленным человеком. В это трудное время он не только не утратил, но и развил в себе те качества, которые позже помогли ему стать настоящим писателем. Не похожим на других. Со своим индивидуальным почерком»...

Человек с трудной судьбой, вопреки обстоятельствам и разрушительным ураганам разных эпох оставшийся верным своим идеалам и принципам – таким Владимир Ванеев остался в памяти всех тех, кто его знал. Всех тех, кто чтит его память и восхищается его творческим наследием. Наследием, которым он щедро одарил народ, во имя которого прошел через множество испытаний...

И последнее. В 2015 году, когда Владимира Ванеева не стало, наша газета на обложке рядом с фотографией писателя вынесла сказанную на похоронах пусть и в сердцах, но показательную фразу: «Уходит поколение неравнодушных. Остаются хамелеоны…».

Рада Дзагоева

Источник - Газета Республика.

Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.

Комментарии (0)