Архаические корни мировоззрения осетин

2 мая 2017 --- [версия для печати] [читать комментарии] [размер шрифта: a- | А+] [1524 просмотра]

Религиозные верования осетин, как и других народов мира, были вызваны к жизни потребностями объяснить первопричины таких распространенных явлений окружающей природы и повседневной жизни, как движение солнца и луны, смена времен года, дня и ночи, гром, удары молнии, болезнь и смерть человека, рождение ребенка и многие другие.
Возникшие многие тысячелетия назад, религиозные воззрения, породили в сознании нашего отдаленного предка таинственную, фантастическую веру в сверхъестественные, всемогущие силы, якобы господствовавшие над ним. От них зависели и успех и неудача его хозяйственной деятельности, к ним обращался он за помощью в трудные периоды своей жизни, наделяя их при этом человеческими свойствами: сознанием, волей, желаниями. Обо всем этом в серии наших публикаций.
Магия и повседневность
Известно, что в основе магии лежит наивная вера в то, что наряду с миром реальных естественных явлений якобы существует сверхъестественный мир, который управляет миром естественным.
В магии человек не преклоняется перед демонами, не угодничает перед ними, а требует от них, принуждает. Он верит в свою способность посредством совершения комплекса специфических обрядов, связанных с различными формами хозяйственной деятельности и быта оказать влияние на жизнь и быт людей, на явления природы, воздействовать на ход событий, вызывать или предотвращать какие-либо явления и действия.
Ритуалы охотников
Область охотничьей магии охватывает целый круг обрядов, имевших целью достижение успеха на охоте. Они могут быть разбиты на следующие группы: колдование над промысловым инвентарем, магические запреты, меры предосторожности, подражание животным и т.д.
К примеру, известно, что накануне Нового года осетины чистили оружие, соблюдая при этом глубочайшее молчание. Они верили в то, что если какая-нибудь нечистота истекшего года останется на их оружии, то оно повлияет на него и с ним нельзя будет отправляться на охоту. Чтобы не потерпеть неудачи в промысле, накануне охоты также запрещалось разделять супружеское ложе, приближаться к роженице. Не жди удачной охоты, если женщина дотронется до оружия и охотничьих снастей. Подобные запреты широко известны не только у осетин, но и на Кавказе.
Процесс охоты был в определенной степени традиционным. Чтобы она была удачной, надо было отправиться ночью или в сумерки, уйти незамеченным во избежание встречи с человеком, имеющим дурной глаз или несущим какую бы то ни было порожнюю емкость. С собой охотники брали три пирога, молились покровителю зверей Æфсати, поскольку попавший в немилость Æфсати не мог уже рассчитывать даже на то, чтобы издали увидеть зверя.
Если охотник впервые убивал зверя, то должен был окропить его кровью свой указательный палец, чтобы длани его всегда были обагрены кровью добычи. Подстреливавший первым животное, получал голову, ноги и шкуру. Обычай запрещал убивать слишком много зверей, грубо обращаться с убитой дичью, волочить ее по земле, сбрасывать ее, сквернословить в ее адрес. Охотнику следовало нести ее на себе, относиться к ней с уважением и т.д. Соблюдение всех этих запретов считалось обязательным условием удачной охоты.
По возвращении на бивуак делали ритуальный шашлык – æхсырфæмбæлæнтæ. После молитвы благодарности Æфсати старший по возрасту охотник передавал вертел с шашлыком прислуживающему на застолье, последний ломал вертел пополам с пожеланием, чтобы и в следующий раз он удостаивался чести ломать вертел.
Охотники старались не отпугнуть зверя шумом, разговорами, запахом, наоборот, старались соблюдать скрытность, тишину, чистоплотность. По всей вероятности, на этой почве и родились представления, будто зверь понимает человеческую речь, слышит ее издали. Потому, даже находясь дома, охотники не должны говорить прямо о цели охоты, называть зверя своим названием, а употреблять особые иносказательные выражения. В этой связи среди осетинских охотников, как и у многих других народов, выработался условный охотничий язык. На нем общались при разговорах об охоте и зверях, при подготовке к охоте, во время охоты и т.д. Знать и придерживаться специфической лексики было важнейшей обязанностью охотника. «Дикий зверь основал среди охотников особое царство с особым языком и культом. Тот не охотник, кто не знает охотничьего языка». Для более или менее ясного представления о нем приведем несколько охотничьих терминов: цуанон (куыдз) – собака, сохъхъуыр (тæрхъус) – заяц, тæпæнкъах (арс) – медведь, сыкъаджын (саг) – олень, къæндзыхджын (хъæддаг хуы) – кабан, хотых (топп) – ружье, калца (худ) – шапка, киндак (бæх) – лошадь, гæлиæ (аг) – котел. Вместо того, чтобы сказать: идти на охоту, охотник произносил: идем под шест (цом къæцæлы бынмæ). Условные названия имели также место действия, обстановка охоты, одежда и обувь охотника и т.д.
Магические обряды скотоводов
Наряду с практическими мерами по обеспечению здоровья и продуктивности своего основного богатства – скота, горцы-осетины прибегали к различным магико-иррациональным средствам для защиты домашней скотины от падежа, охраны от диких зверей, влияния дурного глаза и т.д. Особый колорит скотоводческим обрядам придавал симбиоз этого вида хозяйственной деятельности с земледелием.
Среди многочисленных обрядов и суеверий новогоднего цикла заметное место занимают магические обряды, связанные с преумножением и охраной домашнего скота. Еще в праздник Цыппурс хозяин дома с ритуальными приношениями шел в хлев и произносил молитвы о благополучии домашнего скота в наступающем году.
В ночь под Новый год пастухи обвязывали веревкой из хвороста очажный столб, в уверенности, что этим будет связана пасть волка на весь наступающий год. В эту же ночь на косяке дверей хлева ставили колючки шиповника, а в стены вбивали острые железные предметы. Чтобы в наступающем году не было недостатка в корме, набитую до отказа корзину с сеном ставили снаружи у входа в хлев. Явно магический смысл имел и обычай под Новый год выпекать из теста изображения почти всех видов домашнего скота: быков, коров, овец, коз. Фигурки эти представляли магический прообраз плодородия и должны были способствовать сохранению и приумножению скота.
В первый день Нового года скоту давался наилучший корм и в полном достатке, чтобы так было в течение всего года.
Другая группа магических обрядов, связанных со скотоводством, приурочена к празднованию Тутыр, который чтился осетинами два раза в году – весной и осенью. В дни Тутыр пастух завязывал в шапку камень и бедренную баранью кость и произносил: «Пусть будет также завязана пасть волка и во рту его будет такой же камень».
С целью ограждения от дурного глаза в дни Тутыр прогоняли скот через костры, привязывали красные ленточки (нитки) к хвостам наиболее упитанных бычков, телят, дающих много молока коров, овец, коз; стригли хвосты и гривы лошадям и т.д. Красные ленточки привязывались и к хвостам быков в первый день выхода на весеннюю пахоту.
Рядом магических обрядов отличался и праздник фæлвæрайы хсæв (букв.ночь покровителя Фалвара). До наступления этого праздника нельзя было подносить молоко к огню, готовить сыр. В этот день из всего молока, имевшегося в доме, делали один большой круг сыра; тогда же сбивали масло, которое хранили в кувшине. Круг сыра и кувшин масла оставляли нетронутыми до определенной даты.
Любовная магия
Любовная магия такая же древняя, как и другие виды магии. В прошлом она была широко распространена и сохранилась даже у народов, стоящих на высоком уровне исторического развития.
Приемы любовной магии не отличаются сложностью и многообразием. Цель ее – магическое воздействие на объект колдовства. Превалировали магические действия, направленные на то, чтобы вызвать любовь представителя противоположного пола. Девушки с нетерпением ждали наступления Нового года, когда можно было не только помечтать, но и «определить» социальное положение, профессию и степень зажиточности суженого. В начинку новогоднего ритуального пирога Артхурон клали различные предметы: монету, зерновые злаки и т.д. Если девушке достанется монета, то ее будущий муж будет богат деньгами, если зерна – богат хлебом, пучок шерсти – богат скотом и т.д. В зависимости от месторасположения доставшегося куска пирога судили-рядили откуда придет суженый (с севера, юга и т.д.). Следующая за Новым годом ночь известна под названием Фыссæнæхсæв (букв. ночь писания судьбы) и посвящалась гаданию девушек (реже юношей) о суженом. В эту ночь определяли состоится ли брак в текущем году или нет; если да, то кто жених, откуда придет, богат или беден, красив или невзрачен и т.д. Для выявления всего этого по числу девушек пекли по три небольших пирожка, начиненных солью (цæхджын гуылтæ). Съев два из них, девушка молча клала третий под подушку и должна была лечь в постель и лежать на одном и том же боку. Ночью девушку начинала мучить жажда и во сне она пила то брагу, то оказывалась у источника воды: тот кто «подавал» ей воду оказывался если не самим суженым, то одним из близких его родственников. Суженым мог оказаться и тот, кто встретится первым (разумеется, за исключением родственников) на утро после Фыссæн æхсæв. В основе этого широко распространенного магического обряда лежало суеверие, будто ангелы определяют судьбу и счастье в течение первой недели Нового года.
В этнографической литературе известны разнообразные приемы любовной магии (применяемые девушками), с целью приворожить приглянувшегося ей мужчину. Одним из таких приемов, известных в прошлом и осетинам, было угощение любимого наговоренным снадобьем. Даже и сейчас, когда вопреки категорическому желанию родителей и близких, молодой человек все же женится на полюбившейся ему девушке, о последней обычно говорят: уарзоны хос ын бадардта (букв. опоила его любовным зельем). Это «лекарство» изготовляли, как правило, знахарки. Прибегали и к следующему магическому обряду: если девушке приснился нравившийся ей молодой человек, она тотчас же должна была проснуться и перевернуть что-либо из посуды. После этого и ему суждено было увидеть ее во сне: затем следовали встреча, любовь и бракосочетание. Кроме того, верили в передачу любовных чувств через предмет, к которому оба прикоснулись (платок или другие предметы одежды).
Вернуть привязанность мужа, разлюбившего жену, «можно» зашив в рубашку мужа кусок воска со свечи, побывавшей в руках усопшего человека или щепку придорожного деревянного креста.
Таким образом, человек, не уповая только на рациональные действия, обращается к сверхъестественным силам, чтобы повлиять на окружающий его мир.
Подготовил Коцты Х.
(В работе над статьей были использованы материалы из книг «Древнейшие пласты духовной культуры осетин» (Л.А.Чибиров), «Арвы дуар» (Х.Ф.Цгоева) и др.)
На фото: охотники на привале. Снимок начала XX века

Источник - Газета Республика.

Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.

Комментарии (0)