На днях в Грузии отмечали один из своих национальных праздников – 890-ю годовщину Дидгорской битвы. В августе 1121 года грузинское войско под предводительством грузинского царя Давида Агмашенебели (Строителя) на равнине у села Дидгор нанесло поражение туркам-сельджукам. Этот день традиционно отмечался в Грузии и в эпоху СССР. Не забыли о нем и в современной Грузии. На Дидгорском поле прошли праздничные мероприятия с участием властей и общественности. «Дидгори является символом самой большой победы Грузии, символом бессмертия грузинского государства. Дидгори также является символом и надеждой наших будущих побед», – заявил на празднике глава грузинского парламента Давид Бакрадзе. Однако спикер парламента забыл упомянуть, что победа над врагом была достигнута при непосредственном участии осетин. В войске царя Давида Строителя было 40000 грузин и 5000 осетин, причем во многом благодаря последним была добыта победа в той битве. Удивляться этому не приходится, так как сегодня в Грузии это не единственный факт замалчивания истории. Интересно, что именно в эти дни в городе Кутаиси был демонтирован памятник самому царю Давиду Строителю.

И еще один любопытный момент. Все время датой Дидгорской битвы считался день 15 августа. Однако в Грузии, очевидно, посчитали, что в третью годовщину августовской войны исторический факт победы грузинского оружия стал бы хорошим ободряющим символом. И перенесли дату «поближе» к периоду военных действий августа 2008 – на 12 число. Впрочем, такая интерпретация фактов только дополняет конъюнктурность руководства Грузии. В свободной энциклопедии Википедии – которая, как нельзя лучше отражает субъективизм создателей отдельных страниц, виден подход к этому историческому периоду. Так, участие в Дидгорской битве осетин обозначено только в перечне участников, при этом число осетинских воинов вместо 5000 указано в 500 человек. Также принижено количество западных рыцарей-крестоносцев, принимавших участие в битве. А непосредственное участие союзников грузин в самой битве указано схематически. Только кипчаки, которых ранее Давид Строитель переселил в Грузию в качестве наемного войска, избежали вольных интерпретаций.

Участие осетин в сражении на стороне Грузии здесь, например, грузинские авторы связывают с тем, что Осетия находилась, якобы, в вассальной зависимости от Грузии. Мол, были подвластными грузинскому царю, вот и вынуждены были воевать. Такая вот благодарность за пролитую кровь.

На самом деле, дружеские союзнические отношения между царствующими домами Грузии и Осетии никогда не носили вассального характера. Браки между представителями аристократической верхушки всегда составляли основу развития царских династий. Благодаря этому Грузия всегда получала прекрасных принцесс и, как своеобразное приданое, возможность «вызова» из Осетии военных дружин. Именно такая дружина и была, по всей видимости, представлена в рядах грузинской армии в Дидгорской битве. При этом это не было ополчение, набранное из крестьян на время войны, из которых преимущественно и состояла грузинская армия. В походы за пределы Осетии всегда направлялись обученные и хорошо вооруженные отряды. В древности сами властители Грузии очень ценили военную помощь Осетии, для гарантии предоставления которой вообще-то и заключались традиционные грузино-осе-тинские династические браки.

Царь Грузии Баграт IV (1027-1072) был женат на сестре царя Дургулеля Великого, властителя Западной Алании. Вскоре ему понадобилась помощь своего шурина, который и прибыл в Грузию с 48 000 аланских ратников. В результате был наголову разбит эмир Падлона и была взята Гянджа. После победы царь Дургулель решил погостить в Кутаиси у своего зятя царя Баграта и его супруги и своей сестры Борены. «С ним были многие князья Алании. Из Кутаиси Дургулель Великий и его свита прибыли в Карталинию, где в их честь был устроен великий пир, продолжавшийся 12 дней. Во время пира воздух оглашался барабанным боем и игрой на бубнах» – свидетельствуют грузинские летописи. Понятно, что грузинский летописец едва ли мог назвать вассала грузинского правителя – царем Дургулелем Великим, а почести оказанные гостю никак не походили на отношение к подвластному правителю.

Наибольшего размаха участие алан-осетин в военных действиях на стороне Грузии достигло в период царицы Тамары, у которой мать была осетинской царевной. Ее муж осетинский царевич Сослан-Давид буквально рекрутировал наиболее боеспособное население средневековой Алании. Тысячи осетин бились во славу Грузии в Шамхорской и Басианской битвах, штурмовали твердыни Трапезунда и Карса, шли походом в Армению – все ради того, чтобы Грузия стала процветающим и сильным государством. Именно этот период стал для Грузии «золотым веком» расцвета государственности и культуры. А Осетия получила тысячи вдов и сирот, да крохи от военной добычи. Самого же Сослана-Давида грузинские царедворцы, опасавшиеся его возвышения, убили в результате заговора.

В числе осетин, сражавшихся за интересы грузинского государства, был и один из предков Коста Хетагурова, житель села Нар Гоци. Он, будучи небольшого роста, сразил в единоборстве с туркменским витязем исполинского роста, выставленного персидским войском, и получил от грузинского царя с соответствующей надписью и грамотой серебряную чашу. Чаша эта долгие годы переходила по наследству от отца к старшему сыну в роду Хетагуровых.

Вообще, редко какая война в Грузии обходилась без участия осетин. Более того, одной из причин походов Тамерлана в Аланию была вызвана именно неизменной поддержкой аланами Грузии. В грузинской летописи XIV века об этом говорится прямо: «Покорение Овсети Тамерлан предпринял только потому, что царь Грузии подкреплял себя войсками из страны овсов (осетин - ред.)»… Как мы видим, подобная безоглядная поддержка была одной из главных ошибок наших предков.

 

Коцты Х.

Юго-осетинская газета «Республика»