Я побывал в Ставропольском крае накануне теракта в Ставрополе. Мои размышления - ответ тем, кто убивает мирных людей.

Именно сейчас, после взрыва, я хочу рассказать про настоящий Кавказ, совсем не тот, в который хотят нас заставить поверить...

...В горах, на границе с Карачаево-Черкесией - скачки. Традиционные. В честь завершения мая, очевидно. Несколько тысяч карачаевцев. Мужчины, парни, мальчики. Стоят и сидят с двух сторон поля, где, вздымая пыль, проносятся скакуны. Почти нет женщин, только несколько в платочках поют на русском и на своем с деревянного кузова грузовика. Пыль летит в толпу, и в толпе я ищу Вячеслава Шульженко, профессора-филолога из Пятигорска, с которым мы разминулись. Вокруг смуглые, искаженные азартом лица, есть зеленые шапочки и бороды. Кроме карачаевцев других народностей нет, исключение - двое русских, я и профессор. Не первый раз я поехал на Кавказ и знаю, что все будет хорошо. На спортивных костюмах и футболках пестрит логотип Russia, трехцветный. Я знаю, что это не прикрытие, а правда, демонстративная и простая: Россия.

О Кавказе готовы бесконечно судить публицисты разного толка, будь то либерал или националист - совпадающие в одинаковой болезненной убежденности: Кавказ России не нужен. Между тем жизнь, обыденная, прекрасная, драматичная, трудная, человеческая, течет по ту сторону монитора. В этой жизни - семьи, дома, труды, надежды, праздники, бесчисленные этносы, среди которых по-прежнему самый большой здесь, на Кавказе - русские.

"Кавказороссы" - термин ученых. Среди гор виднеются древние христианские храмы, построенные еще до воцарения ислама, - наследие Византии. Потом была вторая русская волна - покорение племен империей, апогеем стала капитуляция Шамиля. "Татары", "черкесы", "горцы" - без разбору называли здешних обитателей классики Золотого века, воспроизводившие сюжеты, полные романтизма и жути. После замирения "горцев" начинают изучать и классифицировать, цивилизация проникает сюда, а вместе с ней скука и нежная ирония, которую обнаруживаешь как у заезжих авторов Серебряного века, так и дальнейшей нашей литературы, вспомним хотя бы Ильфа и Петрова.

Можем ли мы сегодня вернуться к дружелюбно-расслабленным представлениям? Увидеть не одних зловещих разбойников из современной военной прозы (от Владимира Маканина до Аркадия Бабченко), но и перейти к различению трогательных, милых и славных типажей?

Сегодня Кавказ с Россией, и будет с ней, что бы кому ни мнилось. Не всегда безопасный? Не всегда. Со стрельбой и взрывами? Увы, да.

И все же безопасность важна тут всем не меньше, чем в остальной России, где тоже стреляют. Современный Кавказ хорошо знает слово "прагматизм". Большая революционная пьянка давно кончилась, хмель выветрился. Порывы к экстремальным "идеалам" вдохновят отдельных выскочек. Абсолютную массу людей занимает достойное существование - свое и родных. Оттого-то жители российских "национальных республик" стремятся именно в "русскую Россию", в Ставропольский край, в Краснодарский и далее. (Отдельная тема, как управлять этим движением, но сам факт красноречивый.) Включаются не столько даже механизмы имперского переваривания, сколько законы глобализации. Мобильные телефоны, интернет, социальные сети, танцы, кафешки, одежда, музыка - все общее и все необходимо. Значит,
интеграция будет лишь нарастать, что ясно видно на примере Европы.

Эту тенденцию к единению понимают террористы. Недаром от лозунгов "чеченской независимости" они были вынуждены перейти к провозглашению некоего "всекавказского Имарата". Сепаратизм из светских своих форм зримо мутировал в радикально-религиозные. По сути речь идет о секте, в рамках которой, пожалуй, легче быть готовым убивать и умирать, но при том сектантство - знак поражения, проигрыша, испарения. Взрыв в Ставрополе - месть проигравших сектантов-изуверов.

Наши отношения - русских с кавказцами - пространство комплексов и фобий. Разумеется, национальные конфликты неисчерпаемы. Накопились горы боли, горя, злобы. Но прежде чем поддаваться бреду о стене, которой якобы следует отрезать "нас" от "них", нужно вспомнить, что Кавказ - это не абстрактные "горцы", а множество народностей, пребывающих между собой в значительно более непростых отношениях, чем все они вместе и по отдельности с русскими. Есть драгоценные земли, купленные кровью. И есть русские: повторюсь, самый большой народ на этих цветущих землях.

Можно много говорить о коррупции, безработице и упадке инфраструктуры. Я же обратил внимание на фактор культуры. Не просто общечеловеческой, но и отечественной. Кавказцы с готовностью и не без горделивости смотрят на свои пространства через образы русских писателей. Их судьбы и судьбы их героев с готовностью изучают и смакуют кавказские студенты. В чем я и убедился, несколько дней прообщавшись с большими аудиториями в вузах Пятигорска.

Пятигорск - центр Северо-Кавказского округа - коктейль народностей. Между прочим, этническое изобилие, как ни удивительно, обеспечивает спокойствие города и даже благодатную его сонливость.

В этом самом Пятигорске вместе со мной на большой литературной встрече выступала Марьям Вахидова, филолог из Чечни. Она вручила мне свою визитку с цветными портретами Толстого, Пушкина и Лермонтова. Марьям утверждает, что у Михаила Юрьевича были чеченские корни, да разве только у него одного!

По-моему, волшебно и забавно. Чем больше кавказцев попадет под магическое притяжение русской культуры, тем прочнее будет российское государство. Если не собирать племена и колена с их традициями и нравами вокруг этой оси, не будет у Кавказа движения, а будет падение в пропасть, да и русские утратят свою миссию.

У меня возник замысел. На практике доказать все сказанное выше - о безопасности, единстве, жажде внимания, культуре наконец. Отправить поезд. С писателями. Молодыми и старыми, русскими и кавказцами. Через КБР и КЧР, Ингушетию и Дагестан, Чечню и Осетию. Или автобус. Встречаясь в городах, поселках, аулах и селах с юнцами и аксакалами, ревнителями веры и светскими людьми, студентами и безработными.

Проехать везде. Навстречу солнцу. Жаркому, ослепительному, исцеляющему.

Сергей Шаргунов, писатель 

izvestia.ru